Цена прозрения, украинская литература, Михаил Коцюбинский, новелла Смех — ВКурсе.ua последние новости. Лучшие ученические сочинения Коцюбинский новеллы

Новелла «Intermezzo» — одна из лучших произведений М. Коцюбинского — написана в сутки наибольшего разгула реакции. Каждый день приносил писателю печальные вести. Все это вместе с тяжелым трудом на службе, постоянными материальными лишениями подрывало здоровье Коцюбинского. 18 июня 1908 Коцюбинский поехал в село Кононовка, чтобы отдохнуть. В своих письмах он рассказывает, как хорошо на него влияет природа, одиночество. Этот период жизни писателя, впечатления, вынесенные из Кононовка, легли в основу написания произведения.
Этому произведению предшествовала философско-психологическая новелла «Цвет яблони» и цикл стихотворений в прозе «Из глубины», темой призвание художника, его обязанности перед народом.

Итак, новелла «Intermezzo» — закономерное явление в творчестве великого художника слова. Она является следствием его размышлений над вопросами о назначении литературы, о моральном облике художника. Это яркая и глубокая ответ тем, кто стремился свести литературу к роли барской забавы, лишить ее большой общественно-воспитательной силы.
«Intermezzo» — слово итальянское, в буквальном переводе означает «перемена». Так называли в XVII веке небольшое музыкальное произведение, который выполнялся в перерыве между актами трагедии, а позднее — оперы. Этим термином со временем стали называть и самостоятельные фортепианные пьесы. Коцюбинский употребил термин «Intermezzo» в переносном смысле.
Это не просто перерыв, передышка лирического героя произведения на лоне природы. Во время этой передышки он слушал симфонию поля, хор жаворонков — музыку природы, которая оздоровило его, дала вдохновение для новой работы и борьбы.
Богатый внутренний мир лирического героя раскрывается в его размышлениях и чувствах. «Я слышу, как чужое существование входит в мою, как воздух, через окна и двери, как воды притоков в реку. Я не могу разминуться с человеком. Я не могу быть одиноким », — искренне признался он.
Лирический герой имеет автобиографические черты, но он не тождественен Коцюбинском. Он воплощает идейно-этические качества всех лучших художников своей эпохи.
Лирический герой проникается судьбой обиженного народа, который бросает к своему сердцу, «как к собственному тайнике, свои страдания и свои боли, разбитые надежды и свое отчаяние.
Впечатлительная душа героя переполнена страданиями. Художник-патриот горячо любит родную землю, тонко чувствует ее красоту. Лирический герой глубоко любит природу, но человека — превыше всего.
Герой Коцюбинского упивается красотой природы. «Полные уши имею того странного шума поля, того шелестом шелка, того непрерывного, как текучая вода, пересыпки зерна. И полные глаза сияния солнца, потому что каждая былинка берет от него и обратно возвращается отраженный от себя блеск ».

В мире природы лирический герой особенно любит солнце, которое сеет в его душу золотой посев — любовь к жизни, человека, свободы.
Солнцетрадиционный образ свободы, новой жизни. Именно такой смысл имеют размышления лирического героя о мрак и солнце. Мрак — символ угнетения и насилия. Солнце — желанный гость героя. Он собирает его «из цветков, из смеха ребенка, из глаз любимой», создает его образ в своем сердце и сетует идеалом, который ему светит.
Новелла «Intermezzo» с ее лирическим героем дали новое славное имя Коцюбинскому — солнцепоклонники.
Образ крестьянина — это воплощение народного горя. Недаром «сквозь него» художник увидел все ужасы села в эпоху наибольшего разгула реакции — безземелья, хроническое голодание, болезни, водку, индивидуализм, провокации, страдания людей в тюрьмах и в ссылке.
Крестьянин — типичный образ сельской бедноты, которая во время революции 1905 года «голыми руками хотела землю взять». За участие в революции он год сидел в тюрьме, а теперь раз в неделю становой бьет его в лицо. В зеленом море хлебов крестьянин имеет только каплю, маленький клочок земли, из которого не может прокормить пятерых детей голодных.
Образ «обычного мужика» со всеми его страданиями олицетворяет народ, за счастье которого художник должен бороться своим художественным словом.
Новелла Коцюбинского «Intermezzo» отрицает теорию о независимости художника от общества, она образно утверждает, что невозможно жить в обществе и быть свободным от него. В этом произведении ярко выражено идейно-эстетические взгляды М. Коцюбинского, всех передовых художников того времени.
Это произведение — одна из величайших в украинской и во всей мировой литературе.
«Intermezzo», как справедливо отметил Л. Новиченко, «занимает в творчестве Коцюбинского, возможно, такое же место, как мы отводим« Памятник »в творчестве Пушкина,« Завещание »в поэзии Шевченко, потому что в нем находим уже сильный и яркий идейно-эстетический манифест найзаловитниших взглядов на художника и его отношение к народу, на искусство и его общественную роль ».

М.М. Коцюбинский

В ГРЕШНЫЙ МИР

Новелла

Перевод с украинского Е. Егоровой

Там, за горами, давно уже день и сияет солнце, а здесь, на дне ущелья, царит еще ночь. Простерла синие крылья и тихо укрыла вековые боры, черные, хмурые, неподвижные, которые обступили белую церковку, словно монахини малое дитя, и взбираются кольцом по скалам все выше и выше, один за другим, один над другим, к клочку неба, такому маленькому, такому здесь синему. Бодрый холод наполняет эту дикую чащу, холодные воды стремятся по серым камням, и пьют их дикие олени. В синих туманах шумит Алма, и сосны купают в ней свои косматые ветви. Спят еще великаны-горы под черными буками, а по серым зубцам Бабугана, как густой дым, ползут белые облака.

На дне ущелья тихо, пасмурно. Лишь слабые, жалобные звуки монастырского колокола печально раздаются в долине...

Монастырь уже не спит. Из кельи матушки игуменьи выбежала келейница и металась по подворью как угорелая. Сестра Аркадия, скромно опустив ресницы над постным лицом, спешила к матушке с букетом роз, еще мокрых от росы; ее провожали недобрые взгляды встречных монашенок. Из летней кухни столбом валил дым, и послушницы в темных одеждах бродили по двору, ленивые и заспанные. В белой часовенке, где в каменную чашку стекала чистая, целебная вода, ровно горели, словно золотые цветы, свечи, зажженные кем-то из богомольцев.

Две послушницы гнали коров на пастбище. Старый монах, оставшийся на приходе с того времени, как монастырь был превращен в женский, худой, сгорбленный, иссохший, точно вырытый из земли, тащился в церковь. Еле передвигая дрожащие ноги и стуча по камням посохом, который ходуном ходил в его сухой руке, он метал на коров последние искры из потухших глаз и бранился:

У-у, проклятые!.. нагадили... женского пола!..

И тыкал вслед им посохом.

Послушницы посмеивались.

Из окна матушки казначеи выглянуло бледное, виноватое лицо с большими глазами, окруженными синевой, с растрепанными волосами, без клобука.

Опять матушке Серафиме видение было,- тихо сказала младшая послушница, переглянувшись со старшей.

Синие глаза у старшей грустно улыбнулись.

Гнали стадо высоко, к вершинам, на горное пастбище. Слегка покачивая рыжими боками, взбирались по крутым тропинкам коровы, за ними шли сестры. Впереди младшая - Варвара, крепкая, коренастая девка, за ней Устина, тонкая, хрупкая, в черной одежде, совсем как монахиня. Лес обступал их - холодный, печальный и молчаливый. На них надвигались черные буки, одетые трауром теней, седые туманы со дна обрывов, росистые травы, холодные скалы. Над головами катились волны холодной черной листвы. Даже синие колокольчики сеяли холод на травы. Каменная дорожка, словно тропа дикого зверя, петляла по склонам горы туда и сюда, все выше и выше. Пестрые мраморные стволы буков сползали с дороги вниз, точно обваливались, и расстилали темную крону уже у самых ног. Цепкие корни сплетались в клубки и ползли по горам, как змеи. Монашенки шли дальше. С одного места им удалось увидеть дно ущелья, маленькую церковку и белые домики, где жили сестры. В церковке пели. Женские голоса, чистые, высокие и сильные, словно ангельские хоры, тянули священную песню. Она так странно звучала вверху, под черным куполом.

Устина остановилась. Затихшая, просветленная, слушала пение.

Пойдем,- сказала Варвара,- уже поздно... Матушка игуменья велела малину собирать, когда возвратимся из лесу...

Устина вздохнула.

А тишина, правда, стояла немая. Камешек, скатившись из-под копыта коровы, сухая ветка, задетая ногой, издавали такой треск, словно что-то огромное рушилось в горах и рассыпалось. Эта тишина раздражала: хотелось вскрикнуть, зашуметь, хотелось ее спугнуть.

Дальше попадались уже сосны, старые, рыжие, косматые. Их длинные ветви спускались в пропасти, как руки. По сухим иглам скользила нога. Сосновые шишки, большие и пустые, катились под ноги или глядели из травы десятками глаз на поникшие головки синих колокольчиков.

А матушка игуменья и сегодня сердитая,- сказала Варвара.- Давно ли помирилась с матушкой казначеей... плакали, целовались, и снова подняли шум... Зовет вчера к себе матушку Серафиму: «Ты, говорит, снова за свое? Ты снова против меня бунтуешь сестер? A-а! я знаю, они тебя больше любят, чем меня,- я, видите ли, деспот, мучу всех, на работе изнуряю, голодом морю... Я лучше ем, я себе рыбу покупаю, я все варенье с чаем съела... я... я... Я всем покажу! Я здесь игуменья... Всех прогоню, расточу мерзкое племя, рассею по свету...» А сама пожелтела, палкой стучит об пол, и клобук, прости господи, съехал набок... Ну, матушке Серафиме сразу ясно стало, чьих рук это дело. Она и говорит: «Это все Аркадия наплела...» Зовут Аркадию. Та - глаза в землю, голову набок - и я не я... это, верно, Секлета... Зовут Секлету... Та плачет, клянется... Потом Секлета при всех сестру Аркадию лгуньей и шпионкой назвала... Чуть не подрались...

Новелла «Intermezzo» занимает особое место в творчестве М. Коцюбинского. Она написана в грустные времена, когда после свободолюбивого революционного прорыва в политической и художественной жизни Российской империи наступило время реакции, когда многие из прогрессивных художников и политических деятелей заявлял о необходимости тактики ожидания, когда литература отвернулась от современности и искала темы в идеализированном прошлом или в откровенных извращениях индивидуализма и эгоизма.

Название «Intermezzo» происходит из итальянского. Когда-то это был музыкально-театральный термин, обозначавший музыкальное произведение, которое исполнялось в перерыве между актами пьесы или оперы. Используя термин как название новеллы, Коцюбинский обратился к прямому значению слова. Он означает «перерыв», и это совпадает с философским содержанием новеллы. Перерыв - время остановиться, осмыслить сделанное, поразмышлять на вечную тему призвание художника, его ответственности перед собой и народом. Коцюбинский уже использовал своеобразную форму философско-психологической прозы в новелле «Цвет яблони» и стихотворениях в прозе «Из глубины». Новелла «Intermezzo» является вершиной этой формы в творчестве писателя.

Сюжет новеллы внешне прост: лирический герой приезжает в село с целью передохнуть, задуматься, прислушаться к музыке природы. Любовь к родной земле, острое восприятие ее красоты помогают человеку собраться с силами, восстанавливают стремление к борьбе, а главное - помогают глубже понять себя. Герой Коцюбинского, наслаждаясь пением жаворонков и мелодией полей, анализирует свой внутренний мир и приходит к выводу, что изоляция, индивидуализм, одиночество - не для него. «Я не могу разминуться с человеком. Я не могу быть одиноким». Эти слова как будто вводят новую тему в музыку новеллы. Сила природы не может отвлечь художника от людей, умирающих на прекрасной земле. Он прячет в сердце «страдания и боли, разбитые надежды и отчаяние» обиженного народа. Эта боль олицетворяется в новелле в образе «обычного мужика», что дрался за землю, а теперь имеет лишь лоскуток, который не сможет накормить семью. Народное горе предстает перед художником реальной, беспомощным, беззащитным человеком, и Коцюбинский знает, для чего Бог дал ему талант и мастерство. Ничтожность девиза «искусство для искусства» становится ясной.

Перерыв заканчивается, герой на некоторое время погрузился в мир природы, напился из ее источников, насладился солнцем, которое он любит больше всего. Солнцепоклонник - так назвали Коцюбинского после появления «Intermezzo». В этом йменні есть еще одна сторона: солнце для Коцюбинского - символ свободы, любви к жизни и человека, символ победы над мраком реакции.

Новелла «Intermezzo» - одно из выдающихся произведений в украинской литературе. Это творческое кредо великого художника, его видение взаимоотношений жизни и поэзии, общества и искусства, воплощенное в прекрасные образы, обрисованные богатой и чистой языке.

Новелла «Intermezzo» - один из лучших произведений Г. Коцюбинского. Его можно считать лирическим монологом самого автора. Замысел написать такое произведение возник в писателя во время отдыха в селе Кононивка на Полтавщине. Поводом к написанию и темой произведения послужили события 1905 года. Художественно освещая тему революции и ее поражения, Г. Коцюбинский высказал свое идейно-эстетичное кредо: литература - явление естетики, но она призвана до изображение « верной картины разных сторон жизнь» и его глубокого философского, социального, психологического, исторического осмысления

Лирический герой произведения - художник, писатель. Уставши многочисленными «надо», бесконечными « тебе нужно», он пробует вырваться из железных рук города, убежать подальше от человеческой боли, ужаса, грязи, от бытовой банальности. От безмиру человеческой боли и тревоги герой ощущает нарастание своего эмоционального отупения, неестественного духовного равнодушия. Человеческое горе, ужас переполнили его душу и он не воспринимает их как зло. Он привык к ним. А это для писателя недопустимо. Поэтому хочется «заслонить уха», «запереть свою душу», «кричать: здесь вход не свободный». Именно поэтому он побросает город, людей, их тревоги и идет у безлюдья, тишину и чистоту. Среди роскошной природы имеет намерение (хоть и не высказывает этого) восстановить силы. Здесь минуют дни его «Intermezzo» (отдыха). Однако ужас преследования не сразу побросает лирического героя. Почти как психологический срыв воспринимается его поведение в пустом доме Даже здесь он не заверении) в том, что «не отклонятся двери… так немножко, с легким скрипением и из неизвестной тьмы, такой глубокой и бесконечной, не начнут выходить люди… все те, что составляли в мое сердце, как к собственному укрытию, свои надежды, гнев и страдания или кровавую жестокость зверя». И когда перед глазами проходят все вбитые и повишани, что из них «вытекла кровь в маленькую дырку от солдатского шарика», те, что их «завивали в белые мешки, качали на веревках в воздухе, а потому составляли в неважно прикрытые ямы, откуда вас выгребали собаки…»,- тогда сознается в найганебнишому, недопустимому для художника: «Вы видите, я даже не краснею, лицо мое белое, как и у вас…». Лирический герой знает причины своего психологического залога: «…ужас высосал из меня всю кровь. Я не имею уже капли горячей крови и для тех мертвецов, среди которых вы идете, как кровавый призрак. Проходите! Я устал!».

И время и мир природы, в котором «сомкнулись краями две половины - одна зеленая, вторая голубая - и заперли в себе солнце, словно жемчужину» (полная изолированность от людей), постепенно начинают лечить его утомленную душу. Тонкий знаток красоты природы, ее художник, он любуется «соболиной шерстью ячменей», «шелком колосистой волны срибноволосого овса», «голубой рекой лена», «волнистыми позвоночниками пшеницы», «белой пеной гречки». Его душа вбирает у себя всю привабу нив в июне и исполняется положительными эмоциями. С наслаждением по целым дням лирический герой слушает небесные пения птиц, наблюдает, как жаворонки «бросают с неба на поле свою сверлящую песню».

Красота природы - найчаривниша и най могущественная сила «И песня имеет в себе что-то отравляющее. Будит жадность. Чем больше слушаешь, тем более хочется слышать», - высказывается лирический герой о своем искреннем увлечении птичьими хорами

Философское осмысление могущества природы и красоты наблюдаем при спивставлений ее величия с «нуждающейся кучкой соломенных стрих» села, что его «обняли и здушили зеленые руки». К сожалению, в это сравнение часто вносился классовый подтекст, которого в произведении Г. Коцюбинского нет.

Восстановив силы, покой своей души, лирический герой ловит себя на мысли о возможности встречи с человеком, ее горем. Но это его уже не пугает. И встреча состоялась. Она прозвучала диссонансом к прекрасным дням короткого отдыха на лоне роскошной природы. Крестьянин рассказывал, а фантазия художника дорисовывала «груду черных соломенных стрих», «девушек в туче пыли, которые возвращают из чужой работы», «бледных жинок..,», «…детей вперемешку с голодными псами». Это была реальная картина украинского села. Писатель не воспринимал ее как чужую беду, не ограждался от нее. Наоборот - встреча с крестьянином враз зажгла душа глубоким сочувствием к человеческому горю, к голодным детям, которых « почему-то не забрала горячка», к крестьянину, которого « раз в неделю становой бьет по лицу» за то, что хотел иметь землю и во время революционных событий заявил о своем праве на нее. И более всего лирического героя повелели «Intermezzo» поражает продажность и измена: «Был тебе приятель и единомышленник, а теперь, может, продает тебя украдкой. Оторвешь слово, как кусок сердца, а он бросит его собакам». Умом и сердцем, преисполненным любви, сожаления сопереживания за людей, которые « в темноте жрут друг друга», лирический герой хочет изменений. Он хочет, чтобы были «молния и гром». «Пусть освежится небо и земля, Пусть потухнет солнце и засеет Другое».

С такими настроениями художник идет снова к людям

Коцюбинський Михайло Михайлович - знаменитый украинский писатель. Родился в Виннице в бедной семье мелкого чиновника; детство провел в украинских местечках и селах Подолии, по месту службы своего отца. В 1880 окончил духовное училище - бурсу (в Шаргороде, бывшей Каменец-Подольской губернии); продолжать образование ему не удалось, т. к. он должен был заботиться о своей большой семье (отец к этому времени лишился работы, мать ослепла). Это принудило будущего писателя заняться после переезда семьи в Винницу частными уроками, а знания свои усиленно пополнять самообразованием.

Еще в детстве Коцюбинский увлекался украинской, а также и русской народнической литературой, кроме того читал и увлекался Фурье, Фейербахом и др. Живя в Виннице, Коцюбинский установил связи с народнически настроенной молодежью; это обратило на себя внимание полиции, которая рано начала его преследовать (произвела у него обыск, взяла подписку о невыезде и лишила его права поступить на службу, так что Коцюбинский занимался преимущественно частными уроками). В 80-х гг. Коцюбинский участвовал в «хождении в народ». К этому времени относятся его первые лит-ые опыты: «Андрий Соловейко, або вчення світ, а невчення тьма» и позднейшие - «21 грудня, на введення», «Дядько та тітка». Они написаны под сильным влиянием украинских писателей: Марко Вовчка, в особенности Иван Нечуй-Левыцкого и др. В этих - еще ученических - произведениях Коцюбинского проводит свои народнически-просветительские взгляды. В конце 90-х гг. Коцюбинский решает вплотную заняться литературной работой, совершает поездку в Западную Украину (Галицию). Здесь он сходится близко, минуя радикально-демократическое и революционное течения (Иван Франко, М. Павлик и др.), с представителями и печатью так наз. народовцев (националистическое и оппортунистически-соглашательское, лойяльное по отношению к австрийской монархии направление, отражающее идеологию западно-украинской буржуазной интеллигенции). Коцюбинский начал сотрудничать в их журналах «Дзвінок», «Зоря» и др., где помещал рассказы и стихи для детей и основные произведения первого периода своей литературной деятельности (на Украине, в условиях Российской империи, украинские печатные органы были запрещены).

Литературные выступления дали возможность Коцюбинскому связаться с некоторыми деятелями национально-культурного движения (М. Комаровым и др.); последние и помогли ему устроиться на службу. С 1892-1897 Коцюбинский работает в комиссии по борьбе с филоксерой, сначала в Бессарабии, а потом в Крыму. Занимаясь в этот период литературой, он одновременно принимает участие в нелегальной националистически-культурнической организации (так наз. «Братство Тарасівців»), не проявившей впрочем себя ни общественной активностью, ни четкостью платформы и вскоре развалившейся. В идеализированном виде задачи этого братства представлены в сказке Коцюбинского «Хо».

Оставив по болезни филоксерную комиссию, Коцюбинский переходит на газетную работу в качестве заведывающего конторой издательства и ответственного лит-ого сотрудника газеты «Волынь» (в Житомире). Беспринципная и материально необеспеченная провинциальная газета не удовлетворяет Коцюбинского, он скоро ее бросает и переезжает на постоянное жительство в Чернигов, где с трудом получает место статистика в губернской земской управе. Там он и служит почти до самой своей смерти.