→ → Александр Викторович Кутиков: биография. Биография Известные песни в исполнении А. Кутикова

Александр Викторович Кутиков: биография. Биография Известные песни в исполнении А. Кутикова

Алекса́ндр Ви́кторович Ку́тиков (род. 13 апреля 1952, Москва) - известный советский и российский музыкант , композитор, вокалист, музыкальный продюсер. Заслуженный артист России (1999).

Выступал и выступает в составе нескольких музыкальных коллективов. Наиболее известен как бас-гитарист, вокалист и композитор рок-группы «Машина времени», в состав которой входил в 1971-1974 гг., и с 1979 г. по настоящее время.

Фрагмент концерта в МХАТе, 2009. А. Кутиков и группа " Нюанс" Видео добавлено с личного разрешения правообладателя Александра Викторовича Кутикова.

Биография

Александр Кутиков родился в еврейской семье 13 апреля 1952 года в Малом Пионерском переулке на Патриарших прудах, в самом центре Москвы.

Семья

Отец - Виктор Николаевич Петухов - (09.12.1923), футболист московского «Спартака» и куйбышевских «Крыльев Советов» - рано ушёл из семьи.

Мать - Софья Наумовна Кутикова, пела и танцевала в цыганском ансамбле под управлением Кемалова - одном из лучших гастрольных коллективов послевоенного времени.

Дядя - Сергей Николаевич Красавченко (род. 19 декабря 1940) - был председателем Комитета Верховного Совета по вопросам экономической реформы и собственности, а также первым заместителем руководителя Администрации президента Бориса Ельцина

  • Дедушка по матери - Наум Михайлович Кутиков (Наум Моисеевич) - (1902), в 14 лет ушёл делать революцию. В 1919 году, когда ему было 17 лет, уже командовал полком. К году 1928 он был одним из руководителей ЧК Камчатки. Карьера в ЧК. Был дважды исключен из партии, дважды восстановлен… Первый раз он попал под репрессии в конце 1930-х, а остался жив только потому, что был был близко знаком с Александром Николаевичем Поскребышевым и его только исключили из партии, но не расстреляли и не посадили, потом он стал замдиректором 19-го Авиационного завода, сейчас называется завод имени Хруничева, во время войны, работал в министерстве вооружений, и потом получил самую высокую свою должность Управляющий делами наркомата авиационной промышленности СССР, этим наркоматом руководил Михаил Моисеевич Каганович, брат Лазаря Кагановича. после развенчания культа личности Сталина, был исключен из партии за то, что работал с Кагановичем. Два года он был без работы, затем стал заместителем начальника треста высотных домов и гостиниц и был восстановлен в партии. Ему помог Александр Иванович Максаков.
  • Бабушка по матери - Галина Исааковна Кутикова (Гликка Исааковна), закончила математический факультет МГУ, была главным бухгалтером фабрики в Сокольниках.

Детство

Детство Александра Кутикова прошло в Малом Пионерском переулке на Патриарших прудах. начало цитатыДо 7 лет я жил в отдельной 4-х комнатной квартире на Патриарших прудах. Дедушка Наум Михайлович Кутиков был очень большим административным работником. Просто после того, как дедушка с бабушкой расстались, эта квартира была разменяна. Все разъехались по маленьким комнатам. Моя бабушка осталась жить по

) - советский и российский музыкант , композитор , вокалист , музыкальный продюсер . Заслуженный артист Российской Федерации (). Выступал и выступает в составе нескольких музыкальных коллективов. Наиболее известен как бас-гитарист , вокалист и композитор рок-группы «Машина времени» , в состав которой входил в 1971-1974 годах и с 1979 года по настоящее время.

Владелец, основатель и президент звукозаписывающей фирмы «Sintez records » (основана в 1987).

Александр Кутиков родился в русско-еврейской семье 13 апреля 1952 года в Малом Пионерском переулке , на Патриарших прудах , в самом центре Москвы.

Детство Александра Кутикова прошло в Малом Пионерском переулке на Патриарших прудах.

До 7 лет я жил в отдельной 4-комнатной квартире на Патриарших прудах. Дедушка Наум Михайлович Кутиков был очень большим административным работником. Просто после того, как дедушка с бабушкой расстались, эта квартира была разменяна. Все разъехались по маленьким комнатам. Моя бабушка осталась жить по

соседству с тем помещением, которое прежде являлось нашей роскошной квартирой. Мы с мамой и сестрой переехали сначала в Большой Козихинский переулок , потом на Малую Бронную . Но это уже были комнаты в коммуналках . После того, как у меня были няньки, пайки , попасть в коммуналку, где ещё 11 соседей - это шок, конечно.

В доме у Кутиковых бывали известные люди: Марк Бернес , Пётр Але́йников , и известные спортсмены, среди них, Всеволод Михайлович Бобров . Учился в музыкальной школе. Играл на разных духовых инструментах - и на трубе , и на альте , и на тенор-саксофоне исполнял классическую музыку . Был горнистом в пионерском лагере , побеждал на конкурсах. В четырнадцать лет начал играть на гитаре. В юности занимался боксом (боксировал в лёгком весе на Первенстве Москвы среди юношей и получил «бронзу» ), хоккеем и футболом. Был секретарём комсомольской организации школы, но в 16 лет написал заявление о выходе из ВЛКСМ . Из-за этого не поступил ни в один институт.

Ещё в 1970 году в цехе трансляций и внестудийной записи ГДРЗ был самым молодым звукооператором. И в 18 лет выезжал на трансляции и записи концертов с участием звёзд. Мне доверяли записывать Карела Готта , ВИА «Поющие гитары» , Хелену Вондрачкову и других известных исполнителей.

В возрасте 19 лет знакомится с 17-летним Андреем Макаревичем, тогда учившимся на первом курсе МАРХИ. По собственному признанию: «Мы сразу обнаружили, что у нас масса общих музыкальных пристрастий, в том числе и Битлы. <…> Меня всегда привлекали люди, которые обладают более высоким интеллектом, кругозором, уровнем образованности, чем у меня. <…> Андрюша был как раз из тех людей. Например, блестяще разбирался в литературе, в частности в поэзии. Когда я пообщался немного с Андрюшей, понял, сколько он всего читал, сколько великолепных стихов знает наизусть и сколько я всего упустил, катаясь в детстве на коньках и бегая по дворам»

— В 2014 году «Машине Времени» исполнилось 45 лет. Думали ли вы, репетируя первые песни в квартире у , что группа доживет до такого солидного юбилея?

— Мы вообще никогда не думали ни о датах, ни о вехах, ни о свершениях, ни даже о своей роли в искусстве. И по сей день не думаем. Я давно уже решил, что правильнее всего жить тем, что тебе принес сегодняшний день, не оглядываясь на вчерашний и не особо задумываясь о завтрашнем.

— Что принес сегодняшний день заслуженному артисту России Александру Кутикову?


— То же, что приносил много лет подряд, — любимую работу. Над музыкой, над песнями, над звуком, над аранжировками. И над собой. Даже, наверное, в большей степени, чем над всем вышеперечисленным. Но при этом я никогда не старался как-то себя изменить или сломать. Я такой, какой есть. Иногда замкнутый. Иногда несдержанный: могу отреагировать, скажем, на грубость и высказаться теми словами, которые мне хорошо знакомы с детства. Поскольку я вырос во дворе, при случае виртуозно использую специфические уличные выражения, но случается такое крайне редко — не мой язык. Могу и физически ответить обидчику — у меня неплохой удар когда-то был.

— Вы, ребенок из интеллигентной московской семьи, утверждаете, что выросли во дворе?

— Никаких противоречий тут нет. В наше время во дворе вся жизнь происходила. И я считаю, что для ребенка нормально — пройти обучение реальной жизни в реальной среде, а не только в тепличных семейных условиях. И если ты в детстве прошел через драки и ругань, понял, что жизнь — не сладкая патока, потом проще жить.

— А дома, в семье, вы что усваивали?


— Все остальное, чем богат сейчас. В четыре года, например, я послушал «Времена года» Чайковского, и меня как громом поразило. Мгновенно и навсегда. Потом было много другой классики, и эти произведения изменили мое детское сознание — с того момента я был полностью погружен в музыку. Интересовали разные жанры, разные эпохи — после классики началась эстрада, но музыка с тех пор стала моим постоянным спутником.

— В школе вы успевали учиться?

— Отличником никогда не был — я слишком абстрактно мыслил и чувствовал мир. Не могу сказать, что школа как-то ключевым образом на меня повлияла. Все самое важное началось после ее окончания. Когда мне было 19 лет, я познакомился с Андрюшей Макаревичем — ему тогда было 17, и он учился на первом курсе МАРХИ. Мы сразу обнаружили, что у нас масса общих музыкальных пристрастий, в том числе и битлы. Но это было даже не главное. Меня всегда привлекали люди, которые обладают более высоким интеллектом, кругозором, уровнем образованности, чем у меня. И всегда было интересно общаться именно с ними, учиться у них чему-то новому. Андрюша был как раз из тех людей. Например, блестяще разбирался в литературе, в частности в поэзии. Когда я пообщался немного с Андрюшей, понял, сколько он всего читал, сколько великолепных стихов знает наизусть и сколько я всего упустил, катаясь в детстве на коньках и бегая по дворам.

— Но не хотите же вы сказать, что ваше собственное детство прошло вообще без книг?


— Разумеется, нет, как же без них! Помню, наше знакомство с Лешей Романовым, лидером группы «Воскресение», в 1970 году состоялось как раз благодаря книге. Он пришел в модный тогда бар «Октябрь» на проспекте Калинина (теперь Новый Арбат), а я там был завсегдатаем, меня уважали и даже прощали мой нестандартный внешний вид — длинные волосы и джинсы. И вот я сижу в баре, читаю книгу и пью кофе. По тем временам такая картина сама по себе выглядела вызывающе — обычно в барах не читали и пили совсем не кофе. Леша заинтересовался, подошел и спросил, что у меня за книга. Я ему показал самиздатовскую копию «Мастера и Маргариты», сделанную на ротапринте. Романов был сражен: сидит лохматый, читает запрещенную литературу, пьет кофе в центре Москвы и вообще никого не боится. А тогда, между прочим, только за длинные волосы можно было получить по полной программе, не говоря уж о самиздатовском «Мастере…».

— Я так понимаю, что в то время вы могли получить не только за вышеперечисленные грехи?

— На волоске был буквально — однажды чуть не посадили за тунеядство. В 1970 году я три месяца ждал обещанного мне места звукооператора и ­звукооформителя на Киностудии Министерства обороны. Мне говорили: «Подожди немного, ты классный специалист, место железно будет за тобой, потерпи еще». И так день за днем, пока мое дело не дошло до начальника отдела кадров. Он меня пригласил к себе и сказал буквально следующее: «Те чё, словами объяснить иль ты сам поймешь? Явреев на киностудии нету и не будет!» А я, надо сказать, ­никогда не скрывал своего еврейства, потому что ничего предосудительного в нем не видел. И в 16 лет, когда получал паспорт, не поддался на уговоры знающих жизнь людей, внушавших: «Почему ты хочешь быть евреем? У тебя же русский отец, ты спокойно можешь не портить себе пятую графу». Но отца я по сути и не видел никогда, жил всю жизнь с мамой и бабушкой, в еврейской семье, и решительно не понимал, чего тут стыдиться или бояться. Выбрал мамину ­национальность и стал евреем не только по рождению, но и официально, по паспорту. И долгое время мне это никак не мешало, пока не попал пред ясны очи того начальника. В общем, не взяли меня на работу по пятому пункту. Ну а ­пока я ­обивал пороги ­киностудии, кто-то из соседей донес участковому, что я не работаю, а значит, враг народа, и меня отослали на комиссию райкома партии. Комиссия решала, куда отправлять таких антисоветчиков, как я, — в суд за тунеядство или на тяжелую работу, не связанную со специальностью. В суд мне не хотелось, ­поэтому я стал волочильщиком на заводе «Пролетарский труд». Моя задача состояла в том, чтобы вытягивать проволоку из проката. В день переставлял руками от 18 до 20 тонн железа. Заработал артрит двух плечевых суставов. Еще чуть-чуть — и получил бы инвалидность или спился бы. Спасло меня то, что у меня была гитара и я брался за нее в любую свободную минуту. Надо было держаться, потому что ничего не стоило там, на заводе, слиться с общей массой, которая в восемь утра выпивала по стакану водки — и в цех. В обед еще стакан — и к станку. А после смены — стакан на посошок и в пивную, отдыхать. С одной стороны, людей

можно было понять — труд на заводе выматывал невероятно. К тому же существовал план, который все обязаны выполнять независимо ни от чего. Вообще, в советское время много было парадоксальных глупостей. Из-за одной из них, например, в моей трудовой книжке появилась запись «Уборщица». Дело было так. В ГИТИСе позарез нужен был звукорежиссер — там работала своя студия, где студентов учили «Основам радио и телевидения», рассказывали, как правильно обращаться с микрофоном на радио. Так вот, студия была, но внести в штатное расписание должность «звукорежиссер» никто не додумался. Пришлось руководству записать меня уборщицей.

— В самом начале своей карьеры вы были звукорежиссером?

— Был и остаюсь по сей день. Соответствующей записи в дипломе у меня нет, да и диплом отсутствует. Мне всегда казалось, еще с юности, что бумага об окончании вуза сама по себе ничего не решает. Многие люди думают, что их образование заканчивается, как только они получают «корочку». А учиться надо всю жизнь, чуть-чуть замешкаешься — и уже не наверстаешь… Позже, когда «Машина Времени» ездила по гастролям, каждый обязательно с собой книгу брал. Я очень любил читать толстые журналы — «Новый мир», «Иностранную литературу», там всегда появлялось что-то интересное и даже смелое по тем временам. Помню, в 1980 году наткнулся на роман Владимира Орлова «Альтист Данилов». Он меня совершенно потряс, и я старался урвать любую свободную минуту, чтобы его дочитать.

«Машина Времени» 1980-х годов: Александр Кутиков, Андрей Макаревич, Александр Зайцев и Валерий Ефремов. Фото: Из личного архива Александра Кутикова

— Получается, что на гастролях, в то время, когда другие группы, следуя рок-н-ролльным традициям, срывали двери с петель и выбрасывали из окон мебель, «Машина Времени» только книги читала?

— Конечно, мы принимали участие в застольях, выпивали, не без этого. Правда, двери не выносили — когда работаешь по три концерта в день и исключительно «живьем», к вечеру силы остаются только на то, чтобы держать в руках вилку, да и то с большим трудом. Но кругом было столько интересных личностей, особенно на фестивалях, куда съезжались музыканты со всего Союза, что даже усталости как-то не чувствовалось.

Помню, в 1980 году на рок-фестивале в Тбилиси нас совершенно поразила группа Бари Алибасова «Интеграл». У них был очень хороший состав: Юрка Лоза играл на гитаре, на одной из бас-гитар играла девушка, да как! «Интеграл» был популярен, ребята зарабатывали хорошие деньги и почти все тратили на оборудование, так что техника у них была — будь здоров. Они возили с собой свой собственный аппарат, и когда у грузинских организаторов в очередной раз возникли проблемы с обеспечением концерта звуком, Алибасов великодушно разрешил нам и «Землянам» отыграть на своей аппаратуре. Благородный и шикарный жест. Мы с Макаром тут же побежали в магазин, купили три ящика вина, шесть бутылок коньяка и после концерта организовали колоссальную совместную пьянку. Так началась наша с Бариком дружба.

— А «Машина Времени» по тем временам хорошо зарабатывала?

— Период более-менее приличных денег пришелся на конец 1970-х, на последние два года нашего пребывания в музыкальном подполье, то есть мы не успели особо пошиковать. А все, что получали, все равно спускали на инструменты. В общем, мы привыкли жить достаточно скромно, но весело и интересно.

— Кроме «Машины Времени» у вас были и побочные проекты. Например, вы писали музыку к мультфильмам…

— Всего лишь к одному-единственному мультсериалу. Мы с Макаревичем и тогдашним клавишником «Машины» Сашей Зайцевым написали саундтрек к мультфильмам про обезьянок: помните серию мультиков про мамашу-обезьяну, которая пытается воспитывать пятерых детенышей, а они все время бедокурят? Вот эту песенку про то, что «в каждом маленьком ребенке: и в мальчишке, и в девчонке…» я написал буквально за несколько часов. А вообще, я никогда не прекращал быть звукорежиссером. Записывал все альбомы «Машины Времени», а кроме этого помогал записываться группам «Воскресение», «Браво», «Наутилус Помпилиус» и многим другим. Первый альбом группы «Секрет» тоже моя работа. Мы познакомились с ними задолго до выхода пластинки, впоследствии ставшей культовой. Нам очень нравились ребята — и их работа,

и они сами. Мы подружились. Они выступали у нас на концертах в первом отделении. И вообще, выражаясь современным языком, мы их ­«раскручивали», ­покуда они не обрели профессиональную самостоятельность. И вот, когда группа собралась записывать альбом, я взял двухнедельный отпуск и вместе с ними поехал в Таллин — две недели по 12 часов в день не вылезали со студии! И это вместо того, чтобы, как полагается в отпуске, отдыхать с молодой красивой женой. Катерина, кстати, совершенно не обиделась — она продумывала «Секрету» их сценические образы. Катя (она в свое время окончила постановочный факультет Школы-студии МХАТ) рисовала эскизы: пальто, рубашки, ботинки, костюмы, знаменитые узенькие галстуки — дело рук моей жены. И делала она это по собственному желанию, просто для души.

— Конечно, мы выпивали. Правда, двери не выносили. Когда работаешь по три концерта в день, силы остаются только на то, чтобы держать в руках вилку, да и то с трудом. Валерий Ефремов, Ованес Мелик-Пашаев, Петр Подгородецкий, Андрей Макаревич и Александр Кутиков. Фото: Из личного архива Александра Кутикова

— Где вы познакомились с такой замечательной девушкой?


— Я отправился кататься на горных лыжах на Домбай. Однажды встретил красивую девушку, разговорился с ней, и она мне сообщила название трассы, на которой завтра я смогу ее найти. Я как ненормальный прочесывал потом две недели эту трассу, все искал ее среди горнолыжников. Потом выяснилось, что Катя больше любит гулять и наслаждаться видами, чем кататься на лыжах. Слава Богу, в результате мы все-таки встретились (конечно, не на трассе, а на прогулке), и завертелся наш роман, который продолжается вот уже 31 год.

— Откройте секрет, как удается жить в браке так долго?

— Мне всегда казалось, что долговечность брака зависит от женщины, от того, как разумно она ведет семью. У меня в семье матриархат. Но управляемый матриархат. То есть я легко иду на многие компромиссы и, более того, считаю, что в семейной жизни они необходимы. Иногда компромисс в незначительном деле позволяет решить большой вопрос.

Жена Екатерина и дочь Катя. Фото: Из личного архива Александра Кутикова

— Неужели даже все заработанные деньги отдаете жене?

— Здесь сложнее. Я воспитывался в семье, где к деньгам было не совсем обычное для советской семьи отношение. Там бюджетом заведовали жены. А у нас наоборот. Все финансы в своих руках держал мой прадедушка. И выдавал домашним раз в неделю — на еду, одежду, конфетки, орешки и всякие «бантики», как он говорил. Прадед был управляющим крупного ­лесопильного завода и привык все ­контролировать. Это было давно, еще до революции, которую прадед, кстати, категорически не принял и от отчаяния в результате сошел с ума. Но пока еще был у дел, научил и детей, и внуков своих грамотно распоряжаться деньгами. Так что я всегда умел считать заработанное и на ветер ничего не бросал. Чем, кстати, иногда очень обижал людей, например работников школы, в которой училась моя дочь (тоже Катя). Люди, как известно, в массе своей жадные и завистливые, обожают считать чужие деньги. И если они знают, что папа у девочки известный человек, то даже не сомневаются — у него миллиарды лишних денег, которые он просто обязан отдать своему ребенку, а тот — передать родной школе. И хотя я школе, разумеется, помогал, считалось, что недостаточно. Поэтому Кате было непросто учиться.


Сейчас Катя уже совсем взрослая, она юрист, работает в серьезной компании. Пока не замужем, и я стараюсь не влезать в эту часть ее жизни — она вправе сама выбирать себе спутника. Но точно знаю: если моя дочь выберет себе в ­мужья человека, который позволит себе ее обижать или оскорблять, — я его убью. И все. Конечно, я человек мирный, и для начала, когда Катя приведет к нам в дом своего жениха знакомиться, мы с ним сядем вдвоем, выпьем, и я ему расскажу про Катю и про то, как с ней надо обращаться. Сразу в штыки воспринимать не буду. Но вообще, мое мнение тут не решающее. Катина жизнь — ее жизнь. Лишь бы она была счастлива. Предпочитаю не жалеть о том, на что не могу повлиять. Надо радоваться тому, что уже случилось, и надеяться на то, что дальше в жизни тоже будет что-нибудь интересное. И не забивать себе голову неразрешимыми вопросами, которые занимают время и отнимают много сил. Как говорили хиппи, «человек должен делать только то, что приносит ему удовольствие». А я где-то в душе так и остался немножко хиппи. Пишу музыку, потому что мне это просто интересно. Можно назвать такой подход к жизни эгоизмом. Наверное, так и есть, я — эгоист. И я буду им оставаться, пока то, что я делаю для собственного удовольствия, приносит кайф другим людям. Я думаю, я правильно живу.

Семья: жена — Екатерина, художник и ландшафтный дизайнер; дочь — Екатерина (25 лет), юрист

Образование: учился в Московском радиомеханическом техникуме

Карьера: в 1970 году работал звукорежиссером в Гостелерадио. В 1971 году пришел в группу «Машина Времени». Президент звукозаписывающей студии «Синтез Рекордс». В качестве звукорежиссера записал альбомы группам «Секрет», «Воскресение», «Браво», «Наутилус Помпилиус», «Машина Времени». В его дискографии 6 сольных альбомов. Заслуженный артист России. Награды: орден Почета и орден Дружбы

Автограф Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). [] в Викитеке Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Алекса́ндр Ви́кторович Ку́тиков (род. 13 апреля , Москва) - известный советский и российский музыкант , композитор , вокалист , музыкальный продюсер . Заслуженный артист России (1999) . Выступал и выступает в составе нескольких музыкальных коллективов. Наиболее известен как бас-гитарист , вокалист и композитор рок-группы «Машина времени» , в состав которой входил в 1971-1974 гг., и с 1979 г. по настоящее время.

Биография

Александр Кутиков родился в русско-еврейской семье 13 апреля 1952 года в Малом Пионерском переулке на Патриарших прудах , в самом центре Москвы.

Семья

Детство

Файл:Images.png Внешние изображения
Файл:Image-silk.png
Файл:Image-silk.png
Файл:Image-silk.png
Файл:Image-silk.png
Файл:Image-silk.png
Файл:Image-silk.png
Файл:Image-silk.png
Файл:Image-silk.png
Файл:Image-silk.png
Детство Александра Кутикова прошло в Малом Пионерском переулке на Патриарших прудах.

До 7 лет я жил в отдельной 4-комнатной квартире на Патриарших прудах. Дедушка Наум Михайлович Кутиков был очень большим административным работником. Просто после того, как дедушка с бабушкой расстались, эта квартира была разменяна. Все разъехались по маленьким комнатам. Моя бабушка осталась жить по соседству с тем помещением, которое прежде являлось нашей роскошной квартирой. Мы с мамой и сестрой переехали сначала в Большой Козихинский переулок , потом на Малую Бронную . Но это уже были комнаты в коммуналках . После того, как у меня были няньки, пайки , попасть в коммуналку, где ещё 11 соседей - это шок, конечно.

М. Марголис. «Затяжной поворот»

В доме у Кутиковых бывали известные люди: Марк Бернес , Пётр Але́йников , и известные спортсмены, среди них, Всеволод Михайлович Бобров . Учился в музыкальной школе. Играл на разных духовых инструментах - и на трубе , и на альте , и на тенор-саксофоне исполнял классическую музыку . Был горнистом в пионерском лагере , побеждал на конкурсах. В четырнадцать лет начал играть на гитаре. В юности занимался боксом (боксировал в лёгком весе на Первенстве Москвы среди юношей и получил «бронзу» ), хоккеем и футболом. Был секретарём комсомольской организации школы, но в 16 лет написал заявление о выходе из ВЛКСМ . Из-за этого не поступил ни в один институт.

Образование

Учился в музыкальной школе по классу трубы и успешно её закончил.

Марголис. «Затяжной поворот»

Сольная деятельность

Дочь: Екатерина Кутикова (1989), юрист, увлекается музыкой и фотографией, - закончила юридический факультет Международного Университета в Москве , оформила обложку альбома «Демоны любви ».

Этот раздел представляет собой неупорядоченный список разнообразных фактов о предмете статьи.

Пожалуйста, приведите информацию в энциклопедический вид и разнесите по соответствующим разделам статьи. Согласно решению Арбитражного комитета Википедии , списки предпочтительно основывать на вторичных обобщающих , содержащих критерий включения элементов в список.
  • Две песни «Машины времени» - «Дай мне ответ» и «Битое стекло», певшиеся в группе ещё Алексеем Романовым , в исполнении Александра Кутикова обрели каноническое звучание. Кроме того, песня «Синяя птица», впервые записанная на альбоме «Маленький принц», была исполнена там именно Кутиковым. А песня «Кого ты хотел удивить?», написанная Макаревичем, и первоначально певшаяся (в ранней редакции программы «Маленький принц») ещё Сергеем Кавагоэ и Евгением Маргулисом , стала настоящей визитной карточкой Кутикова в группе. Причём окончательное музыкальное решение «Кого ты хотел удивить?» и «Битого стекла» принадлежит опять-таки Кутикову[[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]][[К:Википедия:Статьи без источников (страна: Ошибка Lua: callParserFunction: function "#property" was not found. )]] .
  • Увлекается горными лыжами , бильярдом , любит горы .
  • Коллекционирует ложки , собрал их в период гастролей по территории СССР . Это изумительно красивые ложки, сейчас такие уже никто не режет.
  • Любимые гитары : «Fender Jazz Bass ». На концертах работает на двух гитарах: «ERG Custom Guitars», Pedulla - 5-струнный бас.
  • Любимые кинофильмы:
  • Любимые книги:
    • «Паломничество в страну Востока»;
    • «И объяли меня воды до души моей»;
    • «Осень патриарха»;
    • «Когда хочется плакать, не плачу».
  • Болеет за футбольный клуб «Спартак » (Москва) с 1962 года .
  • Любимая страна - Италия . в жилах жены Александра Кутикова Екатерины (которую в семье в шутку называют Екатериной Первой) течёт итальянская кровь , а дочь Александра и Екатерины Первой, Екатерину Кутикову Вторую, в Риме постоянно принимают за итальянскую девушку и обращаются к ней только на итальянском языке .

    Я очень люблю итальянскую кухню: итальянцы изумительно жарят мясо - баранину, телятину, говядину. Так как жарят итальянцы, не жарит никто. У итальянцев очень правильный подход к кулинарии: они берут очень хорошие продукты и стараются не испортить их соусами и приправами, не изменить их природный вкус. Итальянцы восхитительно готовят салаты, пасту, дары моря.

  • У его домашних животных необычные клички: кошка Марта-Мартышка , два кота - Август и Сентябрь (Сеня), длинношёрстная такса Бруно.

Известные песни в исполнении А. Кутикова

  • «Скачки»
  • «Любовники луны» (А.Кутиков - К. Кавалерян)
  • «Танцы на крыше» (А.Кутиков - К. Кавалерян)
  • «Пьесы и роли» (А.Кутиков - А.Зайцев)
  • «Странный музей» (стихи М.Пушкиной)
  • «Странные дни»
  • «Пока не спущен курок»
  • «Если бы мы были взрослей»
  • «Опрокинутый мир летних снов»
  • «Битое стекло»
  • «Я хочу знать»
  • «Дальше и дальше»
  • «Караван» (А.Кутиков - А.Зайцев)
  • «Кого ты хотел удивить?»
  • «Спускаясь к великой реке»
  • «Он играет на похоронах и танцах»
  • «На абрикосовых холмах»
  • «Оставь меня»
  • «К Малой Бронной»
  • «Ночь за твоим плечом»
  • «Уходя - уходи»
  • «Старый рок-н-ролл»
  • «Лондон»
  • «Знаки на песке»
  • «О чём небо плачет?»

Сольная дискография

  • - «Танцы на крыше» (переиздан в с добавлением трёх песен)
  • - «Лавка Чудес» (песни 1972-1979 гг. - «Високосное лето »)
  • - «The Best. Машина времени»
  • 2002 - «Happy Birthday! Избранное, том I.» (Подарочное эксклюзивное издание. Проект при участии А. Кутикова)
  • - «Демоны Любви »
  • 2014 - «Александр Кутиков и Нюанс: Первые записи» (интернет-EP)
  • - «Бесконечно-мгновенно »

Рок-оперы

  • 1985 - «Стадион» - «Ехидный»
  • 2009 - «Мастер и Маргарита» - Сосед Алоизия

Музыка для кино

  • - «Начни сначала»
  • - «Прорыв»
  • - «Арифметика убийства»

Музыка для мультфильмов

  • - «Обезьянки. Гирлянда из малышей »
  • - «Как обезьянки обедали »
  • - «Обезьянки и грабители »

Фильмография

Год Название Роль
ф «Шесть писем о бите» Имя персонажа не указано
ф «Душа» Имя персонажа не указано
ф «Начни сначала » камео
ф «Рок и фортуна» Имя персонажа не указано
ф «Без Маски». Фильм-концерт Имя персонажа не указано

Видеоклипы

  • 1988 - «Дай помечтать»
  • 1989 - «Троянский конь»
  • 2007 - «Замыкая круг ХХ лет спустя»

Бизнес

  • С 1991 года - президент студии «Sintez records», выпускающей практически все диски группы «Машина Времени» и не только.

Напишите отзыв о статье "Кутиков, Александр Викторович"

Примечания

  4. Список игроков ФК «Крылья Советов» Самара
  8. Затяжной поворот или история группы «Машины Времени»
  14. krasnodar.teleweek.ru/49818
  15. М. Марголис. «Затяжной поворот»
  18. Указ Президента РФ от 24 июня 1999 г. № 814

Ссылки

Отрывок, характеризующий Кутиков, Александр Викторович

– А что такое случилось?.. Пойти куда? – удивившись такой необычной спешке, спросила я.
– К Марии, там Дин погиб... Ну, давай же!!! – нетерпеливо крикнула подружка.
Я сразу же вспомнила маленькую, черноглазую Марию, у которой был один-единственный друг – её верный Дин...
– Уже иду! – всполошилась я и быстро кинулась за Стеллой на «этажи»...

Нас опять встретил тот же хмурый, зловещий пейзаж, на который я уже почти не обращала внимания, так как он, как и всё остальное, после стольких хождений в Нижний Астрал, стал для нас почти что привычным, насколько можно было привыкнуть к такому вообще...
Мы быстренько осмотрелись вокруг, и тут же увидели Марию...
Малышка, сгорбившись, сидела прямо на земле, совершенно поникшая, не видя и не слыша ничего вокруг, и только ласково гладила замёрзшей ладошкой мохнатое, неподвижное тело «ушедшего» друга, как бы пытаясь этим его разбудить... Суровые, и горькие, совсем не детские слёзы ручейками струились из её грустных, потухших глаз, и, вспыхивая блестящими искорками, исчезали в сухой траве, орошая её на мгновение чистым, живым дождём... Казалось, весь этот и без того уже достаточно жестокий мир стал для Марии теперь ещё более холодным и ещё более чужим... Она осталась совсем одна, такая удивительно хрупкая в своей глубокой печали, и некому больше было её ни утешить, ни приласкать, ни хотя бы просто по-дружески защитить... А рядом с ней, огромным, неподвижным бугром лежал её лучший друг, её верный Дин... Она жалась к его мягкой, мохнатой спине, бессознательно отказываясь признавать его смерть. И упорно не желала его покидать, как будто зная, что даже сейчас, после смерти, он всё ещё также верно её любил и также искренне оберегал... Ей очень не хватало его тепла, его сильной «мохнатой» поддержки, и того привычного, надёжного, «их мирка», в котором обитали только лишь они вдвоём... Но Дин молчал, упорно не желая просыпаться... А вокруг него шныряли какие-то маленькие, зубастые существа, которые так и норовили ухватить хотя бы малый кусок его волосатой «плоти»... В начале Мария ещё пыталась отгонять их палкой, но, увидев, что нападавшие не обращали на неё никакого внимания, махнула на всё рукой... Здесь так же, как и на «твёрдой» Земле, существовал «закон сильного», но когда этот сильный погибал – те, кто не могли достать его живым, теперь же с удовольствием старались наверстать упущенное, «отведав» его энергетического тела хотя бы мёртвым...
От этой горестной картины у меня резко заныло сердце и по предательски защипало в глазах... Мне стало вдруг дико жаль эту чудесную, храбрую девчушку... И я не могла даже себе представить, как же сможет она, бедняжка, совсем одинокой, в этом страшном, зловещем мире, за себя постоять?!
Стеллины глаза тоже вдруг влажно заблестели – видимо, её посетили схожие мысли.
– Прости меня, Мария, как же погиб твой Дин? – наконец-то решилась спросить я.
Девчушка подняла на нас свою заплаканную мордашку, по-моему даже не понимая, о чём её спрашивают. Она была очень далеко... Возможно там, где её верный друг был ещё живой, где она не была такой одинокой, где всё было понятно и хорошо... И малышка никак не хотела сюда возвращаться. Сегодняшний мир был злым и опасным, а ей больше не на кого было опереться, и некому было её защищать... Наконец-то, глубоко вздохнув и геройски собрав свои эмоции в кулачок, Мария поведала нам грустную историю Дининой смерти...
– Я была с мамой, а мой добрый Дин, как всегда, нас стерёг... И тут вдруг откуда-то появился страшный человек. Он был очень нехороший. От него хотелось бежать, куда глаза глядят, только я никак не могла понять – почему... Он был таким же, как мы, даже красивым, просто очень неприятным. От него веяло жутью и смертью. И он всё время хохотал. А от этого хохота у нас с мамой стыла кровь... Он хотел забрать с собой маму, говорил, что она будет ему служить... А мама вырывалась, но он, конечно же, был намного сильнее... И тут Дин попробовал нас защитить, что раньше ему всегда удавалось. Только человек был наверняка каким-то особенным... Он швырнул в Дина странное оранжевое «пламя», которое невозможно было погасить... А когда, даже горящий, Дин попытался нас защитить – человек его убил голубой молнией, которая вдруг «полыхнула» из его руки. Вот так погиб мой Дин... И теперь я одна.
– А где же твоя мама? – спросила Стелла.
– Мама всё здесь же, – малышка смутилась.– Просто она очень часто злится... И теперь у нас нет защиты. Теперь мы совсем одни...
Мы со Стеллой переглянулись... Чувствовалось, что обоих одновременно посетила та же самая мысль – Светило!.. Он был сильным и добрым. Оставалось только надеяться, что у него возникнет желание помочь этой несчастной, одинокой девчушке, и стать её настоящим защитником хотя бы до тех пор, пока она вернётся в свой «хороший и добрый» мир...
– А где теперь этот страшный человек? Ты знаешь, куда он ушёл? – нетерпеливо спросила я. – И почему он не взял-таки с собой твою маму?
– Не знаю, наверное, он вернётся. Я не знаю, куда он пошёл, и я не знаю, кто он такой. Но он очень, очень злой... Почему он такой злой, девочки?
– Ну, это мы узнаем, обещаю тебе. А теперь – хотела бы ты увидеть хорошего человека? Он тоже здесь, но, в отличие от того «страшного», он и правда очень хороший. Он может быть твоим другом, пока ты здесь, если ты, конечно, этого захочешь. Друзья зовут его Светило.
– О, какое красивое имя! И доброе...
Мария понемножечку начала оживать, и когда мы предложили ей познакомиться с новым другом, она, хоть и не очень уверенно, но всё-таки согласилась. Перед нами появилась уже знакомая нам пещера, а из неё лился золотистый и тёплый солнечный свет.
– Ой, смотрите!.. Это же солнышко?!.. Оно совсем, как настоящее!.. А как оно попало сюда? – ошарашено уставилась на такую необычную для этого жуткого места красоту, малышка.
– Оно и есть настоящее, – улыбнулась Стелла. – Только его создали мы. Иди, посмотри!
Мария робко скользнула в пещеру, и тут же, как мы и ожидали, послышался восторженный визг...
Она выскочила наружу совершенно обалдевшая и от удивления всё никак не могла связать двух слов, хотя по её распахнутым от полного восторга глазам было видно, что сказать ей уж точно было что... Стелла ласково обняла девочку за плечи и вернула её обратно в пещеру... которая, к нашему величайшему удивлению, оказалась пустой...
– Ну и где же мой новый друг? – расстроено спросила Мария. – Разве вы не надеялись его здесь найти?
Стелла никак не могла понять, что же такое могло произойти, что заставило бы Светило покинуть свою «солнечную» обитель?..
– Может что-то случилось? – задала совершенно глупый вопрос я.
– Ну, естественно – случилось! Иначе он бы никогда отсюда не ушёл.
– А может здесь тоже был тот злой человек? – испуганно спросила Мария.
Честно признаться, у меня тоже мелькнула такая мысль, но высказать её я не успела по той простой причине, что, ведя за собой троих малышей, появился Светило... Детишки были чем-то смертельно напуганы и, трясясь как осенние листики, боязливо жались к Светилу, боясь от него отойти хоть на шаг. Но детское любопытство вскоре явно пересилило страх, и, выглядывая из-за широкой спины своего защитника, они удивлённо рассматривали нашу необычную тройку... Что же касалось нас, то мы, забыв даже поздороваться, вероятно, с ещё большим любопытством уставились на малышей, пытаясь сообразить, откуда они могли взяться в «нижнем астрале», и что же всё-таки такое здесь произошло...
– Здравствуйте, милые... Не надо вам было сюда приходить. Что-то нехорошее здесь происходит... – ласково поздоровался Светило.
– Ну, хорошего здесь вряд ли можно было бы ожидать вообще... – грустно усмехнувшись, прокомментировала Стелла. – А как же получилось, что ты ушёл?!... Ведь сюда любой «плохой» мог за это время явиться, и занять всё это...
– Что ж, тогда ты бы обратно всё «свернула»... – просто ответил Светило.
Тут уж мы обе на него удивлённо уставились – это было самое подходящее слово, которое можно было употребить, называя данный процесс. Но откуда его мог знать Светило?!. Он ведь ничего в этом не понимал!.. Или понимал, но ничего об этом не говорил?...
– За это время много воды утекло, милые... – как бы отвечая на наши мысли, спокойно произнёс он. – Я пытаюсь здесь выжить, и с вашей помощью начинаю кое-что понимать. А что привожу кого, так не могу я один такой красотой наслаждаться, когда всего лишь за стеной такие малые в жутком ужасе трясутся... Не для меня всё это, если я не могу помочь...
Я взглянула на Стеллу – она выглядела очень гордой, и, конечно же, была права. Не напрасно она создавала для него этот чудесный мир – Светило по-настоящему его стоил. Но он сам, как большое дитя, этого совершенно не понимал. Просто его сердце было слишком большим и добрым, и не желало принимать помощь, если не могло делиться ею с кем-то другим...
– А как они здесь оказались? – показывая на испуганных малышей, спросила Стелла.
– О, это длинная история. Я время от времени их навещал, они к отцу с матерью с верхнего «этажа» приходили... Иногда к себе забирал, чтобы от беды уберечь. Они же малые, не понимали, насколько это опасно. Мама с папой были здесь, вот им и казалось, что всё хорошо... А я всё время боялся, что опасность поймут, когда уже поздно будет... Вот и случилось только что это же самое «поздно»...
– А что же такого их родители натворили, что попали сюда? И почему они все «ушли» одновременно? Они погибли что ли? – не могла остановиться, сердобольная Стелла.
– Чтобы спасти своих малышей, их родителям пришлось убить других людей... За это здесь и платили посмертно. Как и все мы... Но сейчас их уже и здесь больше нет... Их нигде нет более... – очень грустно прошептал Светило.
– Как – нет нигде? А что же случилось? Они что – и здесь сумели погибнуть?! Как же такое случилось?.. – удивилась Стелла.
Светило кивнул.
– Их убил человек, если «это» можно назвать человеком... Он чудовище... Я пытаюсь найти его... чтобы уничтожить.
Мы сразу же дружно уставились на Марию. Опять это был какой-то страшный человек, и опять он убивал... Видимо, это был тот же самый, кто убил её Дина.
– Вот эта девочка, её зовут Мария, потеряла свою единственную защиту, своего друга, которого тоже убил «человек». Я думаю, это тот же самый. Как же мы можем найти его? Ты знаешь?
– Он сам придёт... – тихо ответил Светило, и указал на жмущихся к нему малышей. – Он придёт за ними... Он их случайно отпустил, я ему помешал.
У нас со Стеллой поползли по спинам большие-пребольшие, шипастые мурашки...
Это звучало зловеще... А мы ещё не были достаточно взрослыми, чтобы кого-то так просто уничтожать, и даже не знали – сможем ли... Это в книгах всё очень просто – хорошие герои побеждают чудовищ... А вот в реальности всё гораздо сложнее. И даже если ты уверен, что это – зло, чтобы побеждать его, нужна очень большая смелость... Мы знали, как делать добро, что тоже не все умеют... А вот, как забирать чью-то жизнь, даже самую скверную, научиться ни Стелле, ни мне, пока ещё как-то не пришлось... И не попробовав такое, мы не могли быть совершенно уверены, что та же самая наша «смелость» в самый нужный момент нас не подведёт.
Я даже не заметила, что всё это время Светило очень серьёзно за нами наблюдает. И, конечно же, наши растерянные рожицы ему говорили обо всех «колебаниях» и «страхах» лучше, чем любая, даже самая длинная исповедь...
– Вы правы, милые – не боятся убить лишь глупцы... либо изверги... А нормальный человек к этому никогда не привыкнет... особенно, если даже ещё не пробовал никогда. Но вам не придётся пробовать. Я не допущу... Потому что, даже если вы, праведно кого-то защищая, мстить будете, оно сожжёт ваши души... И уже больше никогда прежними не будете... Вы уж поверьте мне.
Вдруг прямо за стеной послышался жуткий хохот, своей дикостью леденящий душу... Малыши взвизгнули, и все разом бухнулись на пол. Стелла лихорадочно пыталась закрыть пещеру своей защитой, но, видимо от сильного волнения, у неё ничего не получалось... Мария стояла не двигаясь, белая, как смерть, и было видно, что к ней возвращалось состояние недавно испытанного шока.
– Это он... – в ужасе прошептала девчушка. – Это он убил Дина... И он убьёт всех нас...
– Ну это мы ещё посмотрим. – нарочито, очень уверенно произнёс Светило. – Не таких видели! Держись, девочка Мария.
Хохот продолжался. И я вдруг очень чётко поняла, что так не мог смеяться человек! Даже самый «нижнеастральный»... Что-то в этом всём было неправильно, что-то не сходилось... Это было больше похоже на фарс. На какой-то фальшивый спектакль, с очень страшным, смертельным концом... И тут наконец-то меня «озарило» – он не был тем человеком, которым выглядел!!! Это была всего лишь человеческая личина, а нутро было страшное, чужое... И, была не была, – я решила попробовать с ним бороться. Но, если бы знала исход – наверное, не пробовала бы никогда...
Малыши с Марией спрятались в глубокой нише, которую не доставал солнечный свет. Мы со Стеллой стояли внутри, пытаясь как-то удержать, почему-то всё время рвущуюся, защиту. А Светило, стараясь сохранить железное спокойствие, встречал это незнакомое чудище у входа в пещеру, и как я поняла, не собирался его туда пропускать. Вдруг у меня сильно заныло сердце, будто в предчувствии какой-то большой беды....
Полыхнуло яркое синее пламя – все мы дружно ахнули... То, что минуту назад было Светилом, за одно лишь коротенькое мгновение превратилось в «ничто», даже не начав сопротивляться... Вспыхнув прозрачным голубым дымком, он ушёл в далёкую вечность, не оставив в этом мире даже следа...
Мы не успели испугаться, как сразу же за происшедшим, в проходе появился жуткий человек. Он был очень высоким и на удивление... красивым. Но всю его красоту портило мерзкое выражение жестокости и смерти на его утончённом лице, и ещё было в нём какое-то ужасающее «вырождение», если можно как-то такое определить... И тут, я вдруг вспомнила слова Марии про её «ужастика» Дина. Она была абсолютно права – красота может быть на удивление страшной... а вот доброе «страшное» можно глубоко и сильно полюбить...
Жуткий человек опять дико захохотал...
Его хохот болезненным эхом повторялся в моём мозгу, впиваясь в него тысячами тончайших игл, а моё немеющее тело слабело, постепенно становясь почти что «деревянным», как под сильнейшим чужеродным воздействием... Звук сумасшедшего хохота фейерверком рассыпался на миллионы незнакомых оттенков, тут же острыми осколками возвращаясь обратно в мозг. И тут я наконец-то поняла – это и правда было нечто наподобие мощнейшего «гипноза», что своим необычным звучанием постоянно наращивало страх, заставляя нас панически бояться этого человека.
– Ну и что – долго вы собираетесь хохотать?! Или говорить боитесь? А то нам надоело вас слушать, глупости всё это! – неожиданно для самой себя, грубо закричала я.
Я понятия не имела, что на меня нашло, и откуда у меня вдруг взялось столько смелости?! Потому, что от страха уже кружилась голова, а ноги подкашивались, как будто я собиралась сомлеть прямо сейчас, на полу этой же самой пещеры... Но недаром ведь говорят, что иногда от страха люди способны совершать подвиги... Вот и я, наверное, уже до того «запредельно» боялась, что каким-то образом сумела забыть про тот же самый страх... К счастью, страшный человек ничего не заметил – видимо его вышиб тот факт, что я посмела вдруг с ним так нагло заговорить. А я продолжала, чувствуя, что надо во что бы то ни стало быстрее разорвать этот «заговор»...
– Ну, как, чуточку побеседуем, или вы и можете всего только хохотать? Говорить-то вас научили?..
Я, как могла, умышленно его злила, пытаясь выбить из колеи, но в то же время дико боялась, что он нам таки покажет, что умеет не только говорить... Быстро глянув на Стеллу, я попыталась передать ей картинку, всегда спасавшего нас, зелёного луча (этот «зелёный луч» означал просто очень плотный, сконцентрированный энергетический поток, исходящий от зелёного кристалла, который когда-то подарили мне мои далёкие «звёздные друзья», и энергия коего видимо сильно отличалась качеством от «земной», поэтому срабатывало оно почти всегда безотказно). Подружка кивнула, и пока страшный человек не успел опомниться, мы дружно ударили его прямо в сердце... если оно, конечно, там вообще находилось... Существо взвыло (я уже поняла, что это не человек), и начало корчиться, как бы «срывая» с себя, так мешавшее ему, чужое «земное» тело... Мы ударили ещё. И тут вдруг увидели уже две разные сущности, которые плотно сцепившись, вспыхивая голубыми молниями, катались на полу, как бы пытаясь друг друга испепелить... Одна из них была той же красивой человеческой, а вторая... такого ужаса невозможно было нормальным мозгом ни представить, ни вообразить... По полу, яро сцепившись с человеком, каталось что-то невероятно страшное и злое, похожее на двухголовое чудище, истекающее зелёной слюной и «улыбающееся» оскаленными ножеобразными клыками... Зелёное, чешуйчато-змеевидное тело ужасающего существа поражало гибкостью и было ясно, что человек долго не выдержит, и что, если ему не помочь, то жить осталось этому бедняге всего ничего, даже и в этом ужасном мире...
Я видела, что Стелла изо всех сил пытается ударить, но боится повредить человека, которому сильно хотела помочь. И тут вдруг из своего укрытия выскочила Мария, и... каким-то образом схватив за шею жуткое существо, на секунду вспыхнула ярким факелом и... навсегда перестала жить... Мы не успели даже вскрикнуть, и уж, тем более, что-то понять, а хрупкая, отважная девчушка без колебаний пожертвовала собой, чтобы какой-то другой хороший человек мог победить, оставаясь жить вместо неё... У меня от боли буквально остановилось сердце. Стелла зарыдала... А на полу пещеры лежал необыкновенно красивый и мощный по своему сложению человек. Только вот сильным на данный момент он никак не выглядел, скорее наоборот – казался умирающим и очень уязвимым... Чудовище исчезло. И, к нашему удивлению, сразу же снялось давление, которое всего лишь минуту назад грозилось полностью размозжить наши мозги.
Стелла подошла к незнакомцу поближе и робко тронула ладошкой его высокий лоб – человек не подавал никаких признаков жизни. И только по всё ещё чуть вздрагивавшим векам было видно, что он пока ещё здесь, с нами, и не умер уже окончательно, чтобы, как Светило с Марией, уже никогда и нигде больше не жить...
– Но как же Мария... Как же она могла?!.. Ведь она маленькая совсем... – глотая слёзы, горько шептала Стелла... блестящие крупные горошины ручьём текли по её бледным щекам и, сливаясь в мокрые дорожки, капали на грудь. – И Светило... Ну, как же так?... Ну, скажи?! Как же так!!! Это ведь не победа совсем, это хуже чем поражение!.. Нельзя побеждать такой ценой!..
Что я могла ей ответить?! Мне, так же, как и ей, было очень грустно и больно... Потеря жгла душу, оставляя глубокую горечь в такой ещё свежей памяти и, казалось, впечатывала этот страшный момент туда навсегда... Но надо было как-то собраться, так как рядом, пугливо прижавшись друг к другу, стояли совсем маленькие, насмерть напуганные детишки, которым было в тот момент очень страшно и которых некому было ни успокоить, ни приласкать. Поэтому, насильно загнав свою боль как можно глубже и тепло улыбнувшись малышам, я спросила, как их зовут. Детишки не отвечали, а лишь ещё крепче жались друг к дружке, совершенно не понимая происходящего, ни также и того, куда же так быстро подевался их новый, только что обретённый друг, с очень добрым и тёплым именем – Светило....
Стелла, съёжившись, сидела на камушке и, тихо всхлипывая, вытирала кулачком, всё ещё льющиеся, горючие слёзы... Вся её хрупкая, скукоженная фигурка выражала глубочайшую печаль... И вот, глядя на неё, такую скорбящую, и такую не похожую на мою обычную «светлую Стеллу», мне вдруг стало до ужаса холодно и страшно, как будто, в одно коротенькое мгновение, весь яркий и солнечный Стеллин мир полностью погас, а вместо него нас теперь окружала только тёмная, скребущая душу, пустота...
Обычное скоростное Стеллино «самоочухивание» на этот раз почему-то никак не срабатывало... Видимо, было слишком больно терять дорогих её сердцу друзей, особенно, зная, что, как бы она по ним позже не скучала, уже не увидит их более нигде и никогда... Это была не обычная телесная смерть, когда мы все получаем великий шанс – воплощаться снова. Это умерла их душа... И Стелла знала, что ни отважная девочка Мария, ни «вечный воин» Светило, ни даже страшненький, добрый Дин, не воплотятся уже никогда, пожертвовав своей вечной жизнью для других, возможно и очень хороших, но совершенно им незнакомых людей...
У меня так же, как и у Стеллы, очень болела душа, ибо это был первый раз, когда я наяву увидала, как по собственному желанию в вечность ушли смелые и очень добрые люди... мои друзья. И, казалось, в моём раненом детском сердце навсегда поселилась печаль... Но я также уже понимала, что, как бы я ни страдала, и как бы я этого ни желала, ничто не вернёт их обратно... Стелла была права – нельзя было побеждать такой ценой... Но это был их собственный выбор, и отказать им в этом мы не имели никакого права. А попробовать переубедить – у нас просто не хватило на это времени... Но живым приходилось жить, иначе вся эта невосполнимая жертва оказалась бы напрасной. А вот именно этого-то допускать было никак нельзя.
– Что будем с делать с ними? – судорожно вздохнув, показала на сбившихся в кучку малышей, Стелла. – Оставлять здесь никак нельзя.
Я не успела ответить, как прозвучал спокойный и очень грустный голос:
– Я с ними останусь, если вы, конечно, мне позволите.
Мы дружно подскочили и обернулись – это говорил спасённый Марией человек... А мы как-то о нём совершенно забыли.


Родился 13 апреля 1952 года в Малом Пионерском переулке на Патриарших прудах в самом центре Москвы.
Отец – Петухов Виктор Иванович, футболист, играл за Крылья советов и за московский Спартак.
Мать – Софья Наумовна Кутикова, певица в цыганском ансамбле под управлением Кемалова.
Женат. Супруга – Екатерина Бганцева, дочь – Екатерина Кутикова.
Играл в группах «Високосное лето», «Машина Времени». В 1989 году выпустил сольный альбом «Танцы на крыше». С 1991 года – президент студии «Синтез Рекордс», выпускающей практически все диски группы «Машина Времени» и далеко не только. Хобби: горы, горные лыжи.

Любимая музыка: Beatles, Rolling Stones, Doors, Led Zeppelin, Pink Floyd, T.Rex, Kinks, Slade, Chicago, Creedence, Supertramp, Tower of Power, Police, Ray Charles, Stevie Ray, Vaughan Keb" Mo, Joe Cocker, David Bowie.
Борис Гребенщиков, Юрий Шевчук, Наутилус Помпилиус.

Любимые кинофильмы: «All that jazz», «Индиана Джонс», «Близкие контакты», «Однажды в Америке», «Репетиция оркестра», «Джульета и духи», «Тот самый Мюнхгаузен», «Солярис», «Андрей Рублёв».

Любимые книги: «Мастер и Маргарита», «Игра в бисер», «Паломничество в страну Востока», «Сто лет одиночества», «И объяли меня воды до души моей», «Осень патриарха», «Когда хочется плакать, не плачу».

Сам о себе:
На Патриарших прудах

Детство мое прошло на Патриарших прудах. Место это замечательное, обладающее особой магией, особой энергетикой. Не зря Булгаков поместил сюда все основные события, что происходили в «Мастере и Маргарите». Тут и Арбат близко, и все самые замечательные, с моей точки зрения, «московские» места в Москве.

В детстве, в отличие от друзей, мечтавших стать пожарниками и космонавтами, я мечтал стать следователем и всех поражал этим. Мне нравилось, что есть такие люди (так я в детстве представлял себе следователей) – очень спокойные, очень серьезные, очень умные и абсолютно бесстрашные. Жеглова на экране тогда еще не было, но класса до четвертого я думал, что буду следователем или юристом. Потом я вдруг неожиданно для себя захотел стать летчиком, даже, попытался, классе в седьмом, записаться в Аэроклуб в ДОСААФ, но мне не хватало возраста, летчиком я не стал. Слава Богу.
Мама была очень интересным, непосредственным и темпераментным человеком. Все, кто знал ее в расцвете сил, называли, по меньшей мере, "ураганом". Она долгое время работала в цыганском ансамбле под управлением Кемалова – одном из лучших, гастрольных, коллективов послевоенного времени. Мама красиво пела и хорошо танцевала.

В шесть лет я спел первую песню: «Я с тоской ловил взор твой ясный, песню пел, грустя и любя, но ответа ждал напрасно, был другой дорогим для тебя»:) Это была песня из кинофильма «Песня о первой любви», в то время очень известная и популярная. Я поразил всех в семье: вдруг шестилетний ребенок встает и поет песню:)), да еще какую – про любовь, и не какую-то детскую. Видимо, как-то с этого момента все и закрутилось.

Несмотря на небольшой рост и легкий вес, у меня был очень тяжелый удар. И об этом люди догадывались только тогда, когда получали правый встречный через руку. Люди до 100 килограмм весом падали "замертво". Годам к 16 я уже неплохо представлял себе, что такое жизнь, и решил, что этот путь не для меня. Несмотря на блестящие перспективы в дворовом мире, я из него абсолютно сознательно вышел и договорился со своими бывшими "братанами", что я теперь только настраиваю гитары, но в драках не участвую.

Хотя мое музыкальное образование нельзя считать законченным, практика у меня была большая. Решающую роль сыграла песня "Битлз" "Norwegian Wood". Нам было лет по 14 и мой приятель Гена по кличке "Битл", пригласил меня домой и на магнитофоне старшего брата поставил "битлов". Тогда их музыка показалась мне очень странной: советская эстрада в то время сильно отличалась от того, что играли "Битлз", равно, как и классика, которую я играл на трубе. Но, когда зазвучала песня "Norwegian Wood", во мне что-то переключилось, как тумблер: "щелк" и я понял: всё, с этого дня моя жизнь будет другой. "Битлы" играли на гитарах, так что вопрос со сменой инструмента, был решен.

Сложные времена

Я хотел стать звукорежиссером, но, проучившись, год, понял, что дедушка хочет сделать из меня военного. Меня такая перспектива не прельщала: я был большим поклонником "Биттлз", лохматым и хотел играть музыку. Я сбежал из техникума и, как и многие беглецы из советской системы образования, окончил вечернюю школу.

Впоследствии только однажды у меня появилось желание получить высшее образование, я даже сдал документы на журфак МГУ, но вовремя понял, что мне это не нужно, бросил вступительные экзамены и уехал с "Машиной времени" играть на юг в международный лагерь "Буревестник". Один раз я попросил дедушку помочь мне устроиться на работу "по блату". Он сделал мне протекцию, и меня приняли на работу учеником звукооператора в цех трансляции и внестудийных записей ГДРЗ. Но поскольку мне очень хотелось стать звукооператором и я очень старался, то уже через три месяца меня допустили к самостоятельной работе, а через полгода, когда я сдал все необходимые экзамены, стал самым юным звукооператором, работавшим в цехе трансляций и внестудийной записи. Мне доверяли записывать Карела Готта, ВИА "Поющие гитары", Хелену Вондрачкову, и многих других исполнителей".

С «Машиной времени» я познакомился через Сергея Кавагое – он учился в одном классе с девушкой, в которую я был влюблен. Первая любовь – сумаcшедшая любовь. 8 марта 1971 года Сергей пригласил меня на концерт в Архитектурный институт – вот тогда, в первый раз, я услышал «Машину Времени». Мне очень понравилось. Я понял, что это единственная группа, в которой мне хотелось бы играть. Спустя некоторое время Сережа пригласил меня на репетицию. Мы сыграли «Yellow river» и еще массу каких-то песенок. Все прошло весело и замечательно...

Я был очарован обаянием Андрея, его талантом, отношением к жизни, фантастической подкупающей добротой. Я до сих пор считаю, что далеко не каждому талантливому человеку дано в 17 или 18 лет написать такую песню как "Ты или я", я уж не говорю о других песнях. Я очень полюбил Макара, мы много времени проводили вместе. В то время, когда он учился в Архитектурном институте, охранники Архитектурного института думали, что и я учусь в этом институте, потому что я проводил там почти все свое свободное время, даже сидел на лекциях. Приходя на рисунок, смотрел, как они рисуют, сидел на проектировании, наблюдал за тем, как они делают проекты, со мной, иногда, даже советовались, в общем, проходил заочный курс обучения в Архитектурном институте.
Осенью бас-гитариста «Машины» Мазая забрали в армию. К этому времени я уже знал большую часть репертуара. Первый концерт с моим участием в качестве официального музыканта группы состоялся 3 ноября 1971 года...

Случилось так: Кавагое провалил экзамены в институт и устроился на работу в Радиокомитет. Я уже был "солидным" человеком – звукооператором, а Сережа разносил пленки из фонотеки по редакциям – занимался работой, которая позволяла особенно не напрягаться и играть музыку, чем мы с ним и занимались в подсобном помещении вместо того, чтобы заниматься работой, за которую получали приличную зарплату. Я знал о существовании группы "Машины времени", слышал их на одном из вечеров в Архитектурном институте, мне они очень понравились. В "Машинах" был очень мощный дух: все было ужасно несовершенно, но была магическая энергетика и Макар, лохматый, похожий на Джимми Хендрикса с педалью вау-вау самозабвенно пел…

Прошло несколько лет и меня пригласили на работу в Тульскую филармонию. Тогда мне показалось, что я могу еще чему-то научиться на профессиональной сцене. Чисто интуитивно я это почувствовал и оказался абсолютно прав. Это была хорошая, но недолгая школа. Естественно, вернуться в «Машину» я уже не мог, мое место было занято Маргулисом. В то время существовала группа «Високосное лето», в нее я и пришел. Были произведены кое-какие изменения в составе, была сделана новая, очень интересная программа... И в 1977 году мы «обыграли» «Машину Времени», выступив удачней всех на Таллинском фестивале...

Мы не соревновались с "Машинистами" за первое место в Таллинне. Мы дружили несмотря на то, что играли в разных группах. Периодически собирались вместе, выпивали, решали жизненные вопросы и все время старались друг друга поддержать. Надо сказать, что в период 70х годов московское рок-н-ролльное подполье было очень дружным, никто никому не завидовал, все старались друг другу помочь, все друг у друга учились, поддерживали теплые отношения, договаривались о поднятии цен на концерты, создавали альянсы против администраторов, которые занимались подпольными концертами.

В 1971 году "Машины" получали за свой концерт 50-80 рублей как максимум, а в 1975 московские группы договорились, что меньше чем за 250 рублей мы даже нос из квартиры не покажем. Все, кто был в этом альянсе, выполняли "конвенцию", никто друг друга не контролировал. " МВ" подполье зарабатывали от 800 до 1000 рублей за концерт – больше чем артисты, работавшие по официальным ставкам Москонцерта. У нас были хорошие инструменты и аппарат. Мы вкладывали в аппаратуру все деньги, которые зарабатывали, и у нас аппаратура была лучше, чем у тех коллективов, которые работали на профессиональной сцене и ждали, когда им Министерство культуры купит оборудование.

У нас было много самодельной аппаратуры, изготовленной замечательными умельцами, которые творили чудеса и делали очень приличную аппаратуру почти из воздуха. Хотя границы были закрыты, и привозить "оттуда" что-либо было сложно, тем не менее, Андрюшкин папа привозил Макару усилители, гитары, шведские динамики, отец Сережки Кавагое, заказывал в Японии гитары и клавиши, усилители, микрофоны.

Когда мы приехали на фестиваль в Таллинн, выяснилось, что против двух московских команд Прибалтика выставила 12 групп. Прибалты считали, что на территории Советского Союза настоящий рок-н-ролл существует только у них, и там действительно были великолепные музыканты, как, например, группа "Magnetic Band" . "Високосное лето" должно было победить прибалтийские группы: наша задача состояла в том, чтобы не опустить знамя московского рок-н-ролла. Конечно, мы всех "размазали".

Хотя, если честно: я не помню, чтобы я готовился когда-нибудь к чему-нибудь так, как к этому фестивалю. На протяжении полугода мы репетировали программу три раза в неделю минимум по 4 часа, а по субботам с 11 утра до восьми-девяти вечера. Мы играли полуторачасовую программу с полной выкладкой, в костюмах, со светом, потом отдыхали, выясняли какие-то огрехи, и играли еще раз и так по три прогона всей программы за одну репетицию. В Таллинне мы вышли на сцену и уже на третьей песне организаторы фестиваля просто зажгли свет: Дворец спорта "стоял на ушах". К нам прибежали и потребовали закончить, но мы отыграли положенные 50 минут, и при полном свете зал просто бесновался.

Группа "Високосное лето" заняла первое место

Несмотря на то, что мы играли в разных группах, с Макаревичем мы дружили всегда. То есть «Машина Времени» для меня всегда оставалась чем-то родным, и сейчас это так же. Это не бизнес и не способ зарабатывания денег. Для меня «Машина» – часть моей души. Поэтому процесс воссоединения в 1979 году был, в общем-то, естественен...

Андрей в то время чувствовал себя неудовлетворенным тем, что происходило в группе... Прошел год, и группа развалилась, но удачно развалилась. Из двух групп было создано три, с моей точки зрения, замечательные группы. Это «Воскресение», новая «Машина времени», «Автограф», который был рожден на остатках, на пепелище «Високосного лета»:). Как раз в это время Андреем была написана «Свеча». Вот какое это было Время...

На студии в ГИТИСе у нас было очень интересно, своего рода, "афинская школа". На базе студии существовала комиссия при Академии наук СССР по комплексному изучению резервных возможностей человека. Все последователи альтернативных форм обучения, йоги, уфологи, маги приходили туда. Там было много интересных людей: за два года общения, с которыми я научился большему, чем за все предыдущие годы своей жизни, хотя, конечно, среди этих людей было очень много шарлатанов, аферистов и ненормальных.

Как-то раз кто-то из знакомых привел на студию Петра Подгородецкого, который только вернулся из армии и работал аккомпаниатором в эстрадно-цирковом училище – аккомпанировал молодым циркачам на уроках хореографии.

Это был абсолютно безголовый юноша, очень веселый, ни о чем не думающий, энергия выливалась из него цистернами. Он очень хорошо играл на инструменте, и поскольку записи в студии чередовались с вечеринками и посиделками, достаточно быстро Петя стал неотъемлeмой частью нашего студийного пространства.

Так получилось, что я дал настроение песни, которое позволило Макару написать слова: Петя играл в очередной раз на студии что-то лирическое. Вдруг я услышал интересную гармоническую последовательность и попросил его сыграть ее еще раз. Он сыграл еще, а у меня в голове уже звучала мелодия, я взял и спел ее от начала до конца и один из наших театральных приятелей тут же окрестил ее "сентиментальным чудовищем". Макар послушал мелодию и сказал: "Я на эту мелодию никогда слова не напишу, потому что это песня про любовь, а это не мой жанр". Я был готов к этому, и тут же сыграл рок-н-ролльный вариант, который потом и стал песней "Поворот". Макар пошел погулять на улицу Горького, зашел в кафе "Московское", взял 100 грамм коньячку и одновременно написал две песни: "Поворот" и "Ах, что за луна". Второй он гордился больше: Подгородецкий немного грассировал и Макаревич написал песню таким образом, что в первом куплете и припеве не было ни одной буквы "р".

Перемены к лучшему

В 1970-м году в цехе трансляций и внестудийной записи я был самым молодым звукооператором. И в возрате восемнадцати лет выезжал на трансляции и записи концертов с участием звезд. Я очень любил эту работу...

Спустя много лет, когда мы были в Америке, я понял, что я не просто звукорежиссер, а скорее саунд-продюссер. Бывает так – приносят какую-то фонограмму, и фонограмма плохая. Неожиданно в голове возникает музыкальный образ, и становится понятно, как может звучать только что прослушанный мною коллектив. Это проверено на первых записях «Воскресения», «Секрета», «Браво», «Лицея» и многих других, – это все мои работы. Самое сложное – определить саунд коллектива. Потом он с этим звуком будет жить дальше, и либо его примут зрители, либо не примут. От моей работы во многом зависит жизнь коллектива...

Я очень люблю «Машину времени», люблю людей, которые там играли и играют. Был момент, когда я подумал, не сделать ли мне параллельный проект? Записал сольный альбом, он занял в хит-параде «Московского Комсомольца» пятое место, а «Машина Времени» с альбомом того же года заняла седьмое. С одной стороны, я должен был радоваться, а с другой стороны, мне стало обидно за «Машину». Я оставил все мысли о создании своей группы. Я не мог представить себе людей, с которыми я бы чувствовал себя в жизни и в музыке так же хорошо, как с «машинистами»...

За тридцать с лишним лет в «Машине Времени» произошло столько перемен и переиграло столько музыкантов, что сейчас сложно сосчитать всех... да и не надо, наверное... Мне кажется, главное – верить в то, что эти перемены всегда ведут к чему-то лучшему... Так было вчера, так есть сегодня и, я надеюсь, – так будет завтра:) Мы научились друг другу прощать недостатки, если они не влияют на нашу жизнь. Если это просто недостатки, связанные с настроением, с ситуацией, то не обращаешь внимания, и все. На завтра изменится настроение, изменится ситуация, и человек будет прежним. Ничего страшного, такие мелочи можно пережить.

В 1987 году ко мне приехал мой старый товарищ – звукорежиссер группы "Високосное лето" Леонид Лебедев и уговорил меня создать кооператив – один из первых в Москве. Кооператив "Синтез" должен был заниматься созданием и реализацией музыкальных произведений и кинофильмов. Мы начали работать, творить, построили небольшую студию, стали заключать договора с исполнителями, попытались отобрать у фирмы "Мелодия" монопольное право на производство.

В итоге через полтора года правительство издало постановление о том, что кооперативам нельзя заниматься всеми видами деятельности, которые имеют идеологическую основу, а это как раз относилось к нам. Кооператив переквалифицировался и поменял направление своей деятельности, а в 1991 году мои коллеги отдали мне остатки музыкального бизнеса: старый компьютер и помещение под офис и сказали: "Если поднимешь дело, то твое, занимайся".

Мне стало интересно создать собственный бизнес, захотелось попробовать и добиться результата. У меня не очень большой бизнес, но меня вполне устраивает, в том виде, в котором сейчас существует, хотя я планирую кое-какие пути развития. Сейчас не то время, чтобы бежать впереди паровоза и пытаться развивать то, что не может быть развито, в связи с тем, что государство абсолютно не желает того, чтобы это направление в бизнесе развивалось, а по большому счету мешает.

Хобби

Первое и главное мое увлечение – работа. Я считаю, что, чтобы хорошо делать какое-то дело, нужно отдать ему жизнь. Единственное, что я могу себе позволить, – это съездить с семьей в горы и покататься на лыжах, но в последние годы, в силу разных обстоятельств, это получается все реже и реже. На лыжи нас в свое время "поставил" наш барабанщик Валера Ефремов, который профессионально занимался горными лыжами.

Я занимаюсь продюсированием, когда у меня есть время: это интересно – находить в звучании коллектива или исполнителя ту изюминку, которая позволит зрителю его полюбить и ту изюминку, которая будет его отличать в дальнейшем, от всех других групп и исполнителей.

В нашей семье считают, что наши души когда-то принадлежали каким-то римским патрициям: мы чувствуем себя в этом городе очень хорошо, как будто бы там родились. Я обожаю итальянское искусство, все то, что имеет отношение к Ренессансу: живопись, архитектуру, музыку, и, конечно, классическую итальянскую оперу".

Я очень люблю хорошее вино, как часть жизни нормального интеллигента. Обычно в моем доме не менее 60 бутылок вина, на которые я не просто смотрю, а которые периодически раз в месяц-два ротирую. Что касается коллекции ложек, то я собрал ее в период наших гастролей по территории СССР. Это изумительно красивые ложки, сейчас такие уже никто не режет, я мечтаю повесить их в новом доме, в который скоро переезжаю.

Всем нашим друзьям я хотел бы пожелать быть свободными! Всегда внутри быть свободным – жизнь будет исключительная.
Вся красота жизни от свободы души.

 

 
Это интересно: