Литературные кружки и салоны дореволюционной россии. “Дружеское литературное общество”

Литературные общества и кружки, возникшие в начале XIX в., позволяют увидеть глубинные, внутренние процессы, зачастую не выходящие на поверхность литературной жизни, но тем не менее весьма существенные в общем поступательном развитии русской литературно-общественной мысли.

Самое раннее из таких объединений — «Дружеское литературное общество», возникшее в январе 1801 г., незадолго до известных событий 11 марта (убийства Павла I группой заговорщиков из числа его ближайшего окружения).

В условиях деспотического режима организация подобного кружка выявила тягу молодого поколения к общественно полезной деятельности. Участник «Дружеского литературного общества» А. Ф. Мерзляков писал: «Сей дух, быстрый и благотворительный, произвел весьма многие частные ученые собрания литературные, в которых молодые люди, знакомством или дружеством соединенные, сочиняли, переводили, разбирали свои переводы и сочинения и таким образом совершенствовали себя на трудном пути словесности и вкуса».

5 Собрания эти базировались на тесном дружеском единении и общности литературных влечений. Камерное по форме общество, однако, не ограничивало свою деятельность решением узко понимаемых эстетических задач.

«Дружеское литературное общество» далеко не случайно возникает в Москве, которая в начале XIX в. являлась средоточием лучших литературных сил той эпохи. Здесь жил Карамзин, а сами участники общества принадлежали к тем литературным кругам, которые концентрировались вокруг маститого писателя.

Тяготение к карамзинизму становится исходной позицией для большинства его членов. Вырастая из студенческого кружка, состоявшего из воспитанников Московского университета и Университетского Благородного пансиона (Андрей и Александр Тургеневы, А. Воейков, А. Кайсаров, С. Родзянка, В. А. Жуковский), оно включало в свои ряды преподавателя университета А. Ф. Мерзлякова.

Остальные только начинали свою литературную деятельность. Однако в их лице заявило о себе новое поколение писателей, не удовлетворенных общим направлением современного им литературного развития и искавших новые формы приобщения писательского труда к насущным нуждам российской действительности начала XIX в.

Общественная ситуация, сложившаяся в эти годы, требовала более решительного вторжения литературы в разные сферы русской жизни. Наиболее радикальные члены общества (Андрей Тургенев, А. Кайсаров) проходят стремительную эволюцию, пересматривая свое отношение к карамзинизму, что дало серьезные основания современному исследователю расценить их позицию как один из ранних путей формирования декабристской идеологии в России.

Другие сохраняют верность принципам карамзинизма (такова позиция Жуковского и Александра Тургенева). Однако участников общества характеризовали прежде всего не различия, а общие устремления: горячая заинтересованность в судьбах России и ее культуры, вражда к косности и общественному застою, желание посильно содействовать развитию просвещения, идея гражданского и патриотического служения родине.

Так раскрывается и конкретизируется понятие «дружеской общности», легшей в основу этого объединения, состоявшего из молодых энтузиастов, горячих поборников справедливости, ненавистников тирании и крепостного права, исполненных сочувствия к беднякам.

Собраниям общества присущи неофициальный, непринужденный тон и атмосфера горячих споров, предвосхищающих организационные формы «Арзамаса», основное ядро которого составили участники «Дружеского литературного общества».

Как дружеский кружок молодых литераторов-единомышленников начинало свою деятельность и «Вольное общество любителей словесности, наук и художеств», возникшее в Петербурге 15 июля 1801 г. и просуществовавшее значительно дольше «Дружеского общества».

Оно было вызвано к жизни той же общественной атмосферой, питалось тем же энтузиазмом и преследовалоблизкие, хотя и не тождественные цели. Названное сначала «Дружеским обществом любителей изящного» и вскоре переименованное, оно объединяло лиц разночинного происхождения, интересовавшихся не только литературой, но и другими видами искусства: живописью, скульптурой.

В составе общества со временем оказались скульпторы (И. И. Теребенев и И. И. Гальберг), художники (А. И. Иванов и др.), а также представители разных отраслей научного знания: археологии, истории и даже медицины (А. И. Ермолаев, И. О. Тимковский, Д. И. Языков и др.).

«Вольное общество» характеризуется пестротой своего социального состава: оно включает в свои ряды выходцев из среды мелкого чиновничества, духовенства и даже из купечества. Казанским купцом был, например, поэт Г. П. Каменев, автор «Громвала» (1804). Людьми безвестного происхождения являлись поэты и публицисты И. М. Борн и В. В. Попугаев, представители наиболее радикальной части «Вольного общества».

Из незаконнорожденных дворянских детей происходили И. П. Пнин и А. Х. Востоков, испытавшие с детских лет тяготы положения этой не столь уж малочисленной социальной прослойки, лишенной наследственных прав и вынужденной пробиваться в жизни собственными силами.

Недаром перу Пнина, «незаконного» сына, не признанного отцом, фельдмаршалом Н. В. Репниным, принадлежит такой волнующий документ, как трактат «Вопль невинности, отвергаемой законами» (1802), представляющий собою «замечательную по силе гражданского чувства критику семьи и брака в современном ему дворянском обществе».

Политический радикализм, повышенная общественная активность, демократизм социальных симпатий определяют «особое лицо» «Вольного общества любителей словесности, наук и художеств» в 1800-е гг. В отличие от «Дружеского литературного общества» его участники стремятся во всеуслышание заявить о своем существовании, добиваются официального признания и знаков внимания со стороны властей.

Так, оба известные трактата И. Пнина («Вопль невинности» и «Опыт о просвещении относительно к России») были представлены Александру I и заслужили «высочайшее одобрение». Автор, разумеется, добивался не наград, а практических, реальных результатов, надеясь с помощью властей осуществить широкую программу развития просвещения и общественных реформ в России.

Стремясь содействовать выполнению этой задачи, «Вольное общество» получает в 1803 г. официальное утверждение, а вместе с тем и право устраивать открытые заседания и выпускать свои труды. Члены общества издавали альманах «Свиток муз» (1802—1803), начали было выпускать журнал под названием «Периодическое издание „Вольного общества любителей словесности, наук и художеств“» (вышел в 1804 г., правда, лишь единственный егономер), активно сотрудничали в других повременных изданиях начала XIX в.

Интенсивная деятельность общества притягивала к себе прогрессивные силы художественного и литературного мира Петербурга и Москвы. В 1804—1805 гг. его членами стали К. Н. Батюшков, А. Ф. Мерзляков, С. С. Бобров, Н. И. Гнедич и др.

Наибольшее историко-литературное значение имел первый период деятельности общества (1801—1807), далеко не случайно совпавший с эпохой либеральных веяний. В конце 1800-х гг. оно переживает кризис, вызванный смертью (1809) одного из активнейших членов общества — И. П. Пнина (вносившего в его работу дух широкой общественной инициативы), а также напряженной внутренней борьбой, которая закончилась победой правого, «благонамеренного» крыла общества (Д. И. Языков, А. Е. Измайлов и др.).

Некоторое оживление в его деятельность вносит приход новых членов-карамзинистов (Д. Н. Блудова, В. Л. Пушкина и в особенности Д. В. Дашкова, ставшего в 1811 г. президентом общества). Они стремились придать обществу боевой, наступательный характер, обратить его против своих литературных противников — «славенофилов»-шишковистов.

Эти усилия наталкивались на упорное сопротивление консервативно настроенных членов Общества, приверженцев «высокого слога» русского классицизма.

«Усиленное и оживленное новыми членами общество положило издавать с 1812 года ежемесячный литературный журнал, — свидетельствует Н. Греч. — После жарких и упорных прений решили назвать его „Санктпетербургским вестником“.

Сначала дело шло довольно хорошо!.. Но уж с третьей книжки начались разногласия и раздоры. „Вестник“ был направлен прямо против славянофилов: это не нравилось некоторым членам, связанным почему-либо с партией Шишкова. Других давило превосходство ума и дарований одного из членов.

Сделали так, что он должен был выйти из общества». Речь идет о Дашкове, выступившем на одном из заседаний с язвительной «похвальной речью» графу Хвостову, столь же бездарному, сколь и плодовитому поэту-шишковисту. С уходом Дашкова «Вольное общество» постепенно угасает, а в 1812 г. и вовсе прекращает свою деятельность, с тем чтобы возобновить ее лишь с 1816 г. в значительно обновленном составе и во главе с новым президентом — А. Е. Измайловым.

В этот последний период вокруг общества (прозванного в среде литераторов Измайловским, по имени его президента, или Михайловским — по месту его заседаний) группируются мелкие литераторы, сотрудничающие в издаваемом им журнале «Благонамеренный». По замечанию В. Н. Орлова, в эти годы оно не оказывает сколько-нибудь существенного воздействияна литературное движение и остается «на периферии „большой“ литературной жизни».

Вступление в общество поэтов лицейского круга делает его выразителем новых тенденций литературного процесса, характерных уже для поэзии 1820-х гг. Существенными представляются уточнения, которые даются в связи с последним этапом работы этого общества в книге В. Г. Базанова «Ученая республика».

Исследователь справедливо отмечает, что в Михайловское (Измайловское) общество во второй половине 1810-х гг. входили не только «третьестепенные писатели», но и будущие декабристы, искавшие форм и путей активного воздействия на современное им общественно-литературное движение.

Созданию первых объединений декабристов-литераторов предшествует период вхождения будущих членов тайных обществ в некоторые литературные общества 1810-х гг.

«Декабристы учитывают прежние традиции и стремятся подчинить своему влиянию ранее созданные литературные общества», — подчеркивает исследователь, напоминая, что членами Измайловского общества были К. Ф. Рылеев, А. А. Бестужев, В. К. Кюхельбекер, А. Ф. Раевский (брат В. Ф. Раевского), О. М. Сомов и другие видные литераторы-декабристы.

Тайные политические организации («Союз Спасения», а затем и «Союз Благоденствия») сначала ориентируются на «Вольное общество словесности, наук и художеств», постепенно подчиняя своему влиянию и другие литературные объединения первой четверти XIX в.

История русской литературы: в 4 томах / Под редакцией Н.И. Пруцкова и других - Л., 1980-1983 гг.

Он возглавлял предромантический литературный кружок в пансионе, оформившийся в 1801 году как Дружеское литературное общество.

Первое заседание Дружеского литературного общества состоялось 12 января 1801 года. В него вошли, помимо А. И. Тургенева, братья Андрей Сергеевич Кайсаров и Михаил Сергеевич Кайсаров, Алексей Федорович Мерзляков , Василий Андреевич Жуковский , Александр Иванович Тургенев , Семён Емельянович Родзянко , Александр Фёдорович Воейков). Собрания Общества начались и некоторое время происходили в доме Воейкова на Девичьем поле.

В речи «О главных законах Общества» А. Ф. Мерзляков отметил:

Наше Общество, есть прекрасное предуготовление к будущей нашей жизни... Я хочу сказать вам, что человек сам собою ничего не значит... Вот рождение общества! Вот каким образом один человек, ощутив пламя в своём сердце, даёт другому руку и, показывая в отдалённость, говорит: там цель наша! пойдём, возьмём и разделим тот венец, которого ни ты, ни я один взять не в силах!.. Если вы имеете благородное честолюбие... то откажитесь от самолюбия, имейте доверенность к друзьям своим!..
Если не всякий из нас одарён тонким вкусом к изящному, если не всякий может судить совершенно правильно о переводе или о сочинении, то по крайней мере мы не будем сосмневаться в добром сердце сказывающего наши погрешности; его любовь говорит нам: правда ли то или нет, он желал нам добра... Этот дух есть начало и конец, альфа и омега всех законов собрания!

Почти два десятилетия спустя тот же Мерзляков вспоминал:

Мы строго критиковали друг друга письменно и словесно, разбирали знаменитейших писателей,.. спорили много и шумно за столом учёным и расходились добрыми друзьями по домам.

На одном из первых заседаний Мерзляков декламировал гимн немецкого романтика Шиллера «К радости», членами Общества делались переводы его произведений; А. И. Тургенев жёстко критиковал творчество Карамзина , Жуковский защищал его...

Во второй половине 1801 года участники Общества начинают один за другим покидать Москву, отправляясь либо на учёбу за границу, либо в Петербург на службу и в результате - к ноябрю Общество перестало существовать, однако оно оставило заметный след в истории русской литературы: в нём были заложены основы русского романтизма , ярким представителем которого стал В. А. Жуковский.

Уезжая в Петербург, А. И. Тургенев написал стихотворение «К ветхому поддевическому дому А. Ф. Воейкова»:

Сей ветхий дом, сей сад глухой - Убежище друзей, соединённых Фебом, Где в радости сердец клялися перед небом, Клялись своей душой, Запечатлев обет слезами, Любить отечество и вечно быть друзьями (1801)

Примечания

Литература

Осокин В. Н. Его стихов пленительная сладость... В.А.Жуковский в Москве и Подмосковье. - М .: Московский рабочий, 1984. - 192 с. - 50 000 экз.

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Дружеское литературное общество" в других словарях:

Объединение московских литераторов единомышленников, сложившееся в конце XVIII — начале XIX вв. из воспитанников, позднее выпускников. Организатор — А.И. Тургенев. В 1797—1800 он возглавил в пансионе предромантический литературный … Москва (энциклопедия)

«Дружеское литературное общество» - ДРУЖЕСКОЕ ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБЩЕСТВО объединение воспитанников Моск. ун та и Моск. ун тского благородного пансиона. Существовало с янв. до осени 1801, заседания проходили в доме А. Ф. Воейкова в Москве. Внутри Об ва выделились две осн. группы: для… … Российский гуманитарный энциклопедический словарь

- — знаменитый поэт. ?. ДЕТСТВО (1783—1797) Год рождения Жуковского определяется его биографами различно. Однако, несмотря на свидетельства П. А. Плетнева и Я. К. Грота, указывающих на рождение Ж. в 1784 г., нужно считать, как и сам Ж.… …

- (род. в 1800 г., ум. 4 го мая 1824 г. в Петербурге) дочь Д. П. Поздняка. Это была отлично образованная женщина, бойко говорившая на четырех европейских языках, превосходно владевшая языком русским и недурно знавшая "легкую" иностранную… … Большая биографическая энциклопедия

Пономарева (Софья Дмитриевна, урожденная Позняк, 1800 1824) представительница одного из Петербургских литературных салонов 20 х годов. Хорошо образованная, она сумела сгруппировать вокруг себя многих тогдашних литераторов. Особенно часто бывал у… … Биографический словарь

- (Софья Дмитриевна, урожденная Позняк, 1800 1824) представительница одного из петербургских литературных салонов 20 х гг. Хорошо образованная, она сумела группировать вокруг себя многих тогдашних литераторов. Особенно часто бывал у неё А. Е.… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

ЛИТЕРАТУРНЫЕ КРУЖКИ - ЛИТЕРАТУРНЫЕ КРУЖКИ, творческие объединения литераторов на почве единства взглядов, интересов, направления творчества. К ним относятся также литературные салоны и «вечера» (напр., «Субботы» С. Т. Аксакова, «Среды» Вяч. И. Иванова, «Понедельники»… … Литературный энциклопедический словарь

Литературные группы России: «Арзамас»: Василий Андреевич Жуковский, Константин Николаевич Батюшков, Василий Львович Пушкин, Сергей Семенович Уваров, Дмитрий Николаевич Блудов, Николай Иванович Тургенев, Александр Иванович Тургенев, Петр Андреевич … Википедия

Проблемы изучения поэзии

А. Ф. Мерзлякова

Курсовая работа

студентки II курса

отделения русского языка и литературы

Юхановой Анны Дмитриевны

Научный руководитель –

кандидат филологических наук

ст. преподаватель А. Ю. Балакин

1. Введение……………………………………………………….………………..3

2. Дружеское литературное общество………………………………….………...7

2.1. История общества………………………………………………….…..7

2.2. Ранняя поэзия А. Ф. Мерзлякова…………………………………….10

3. Песни и романсы……………………………………………………………....16

3.1.Жанр «русской песни» и романса…………………………………….16

3.2. Песни и романсы А. Ф. Мерзлякова…………………………………18

4. Переводы………………………………………………………………………26

5. Заключение………………………………………………….…………….….. 32

6. Библиография ………………………………………………………………....35

Введение:

А. Ф. Мерзляков (1778-1830) ̶ профессор Императорского Московского университета, критик, теоретик литературы, переводчик, поэт. Личность, приковывающая к себе внимание исследователей русской литературы, однако до сих пор не изученная достаточно. Например, поэтическая деятельность Мерзлякова чрезвычайно редко становится объектом интереса ученых. Эта проблема оказывается еще более очевидной, если задуматься о том, что собрания сочинений А. Ф. Мерзлякова до сих пор не существует, а сборник стихов, составленный Ю. М. Лотманом, включает в себя не все поэтические произведения автора, содержит библиографические ошибки и может дать лишь самое общее представление о стихах Мерзлякова.

Целью данной работы является обзор научной литературы, в которой представлены исследования поэзии Мерзлякова, и выявление белых пятен в ее изучении.

Следует заметить, что развитие творчества автора не всегда тесно связано с его биографией. В случае же с Мерзляковым мы отчетливо можем проследить эту связь и выстроить определенную периодизацию его поэзии. Начнем с общих биографических данных: Мерзляков родился в городе Далматове Пермской губернии, в небогатой купеческой семье. Федор Алексеевич Мерзляков, отец будущего профессора, критика и поэта, научил сына только читать и писать. Талант мальчика к учебе первым заметил его родной дядя Алексей Алексеевич Мерзляков, служивший правителем канцелярии при генерал-губернаторе Пермской и Тобольской губернии Алексее Андреевиче Волкове. Он уговорил брата отправить сына в Пермь, где мальчик в последствии проходил обучение в пермском народном училище, куда его самолично записал директор училища И. И. Панаев. Однажды Панаев посетил А. А. Мерзлякова, где пообщался с его юным племянником. Панаев нашел Алексея Федоровича умным и способным, и на следующий же день Мерзляков был приглашен в училище. Через год ученик принес Панаеву «Оду на заключение мира со шведами», которую восторженный директор представил Волкову. Волков отправил произведение главному начальнику народных училищ Петру Васильевичу Завадовскому, а тот поднес оду самой Екатерине II. Указом императрицы ода была опубликована в журнале "Российский магазин" в 1792 году.

Екатерина приказала отправить Мерзлякова в Москву или в Петербург «для продолжения наук». В 1793 году Алексей Федорович Мерзляков поступает в московскую гимназию при университете. Его куратором становится Михаил Матвеевич Херасков, «Россиаду» которого через двадцать лет Мерзляков будет критически анализировать на страницах журнала «Амфион». С 1795 года Мерзляков учится в Императорском московском университете, где получает степень бакалавра в 1798-1799 годы. В 1804 году Мерзляков становится магистром, тогда же адъюнктом и занимает кафедру российского красноречия и поэзии, а с 1817 по 1818 год служит деканом словесного отделения. Эту же должность занимает с 1821 по 1828 год.

Несмотря на активную административную деятельность Мерзляков в большей мере запомнился современникам как талантливый преподаватель и блестящий импровизатор. Д. Н. Свербеев, студент Императорского московского университета с 1813 года, писал в своих воспоминаниях о лекциях Мерзлякова следующее: «К своим импровизированным лекциям он, кажется, никогда не готовился; сколько раз случалось мне, почему-то его любимцу, прерывать его крепкий послеобеденный сон за полчаса до лекции; тогда второпях начинал он пить из огромной чашки ром с чаем и предлагал мне вместе с ним пить чай с ромом. “Дай мне книгу взять на лекцию”, - приказывал он мне, указывая на полки. “Какую?” - “Какую хочешь”. И вот, бывало, возьмешь любую, какая попадется под руку, и мы оба вместе, он, восторженный от рома, я навеселе от чая, грядем в университет. И что же? Развертывается книга, и начинается превосходное изложение».

В 1812 году А. Ф. Мерзляков открывает первый в России бесплатный публичный курс словесности, цель которого ̶ знакомство общества с теорией и историей литературы. Беседы проходили в доме князя Б. В. Голицына: известного танцора, щеголя и литературного деятеля того времени. Однако беседы были прерваны нашествием Наполеона и возобновились лишь в 1816 году в доме Аграфены Федоровны Кокошкиной, сестры знаменитого театрального деятеля и большого друга литературных кругов Москвы Федора Федоровича Кокошкина. За два этапа существования данного курса Мерзляков рассмотрел общие правила красноречия и стихосложения, в соответствии с которыми разобрал произведения известнейших русских поэтов, преимущественно Ломоносовского периода. Следует сказать, что курс имел большой успех как у молодых людей, на которых изначально был ориентирован, так и у знатных особ столицы.

Публичная деятельность Мерзлякова состояла, также, в участии в различных обществах. К примеру, он был действительным и самым деятельным членом Общества любителей Российской словесности, возникшем в Московском университете в 1811 году. На каждом собрании профессор читал свои стихи или прозу. Состоял Мерзляков и в Обществе истории и древностей российских, Вольном обществе любителей словесности, наук и художеств, но, вероятно важнейшую роль в его поэтическом становлении сыграло Дружеское литературное общество, возникшее в 1801 году.

История Общества

В конце 1790-х годов Мерзляков сближается с Андреем Ивановичем Тургеневым и Василием Андреевичем Жуковским. Личность второго не нуждается в комментарии, о Тургеневе же следует сказать несколько слов.

Андрей Иванович Тургенев (1781-1803) ̶ поэт, сын директора Московского университета (1796-1803) и масона Ивана Петровича Тургенева, старший брат видного российского государственного деятеля Александра Тургенева и декабриста Николая Тургенева. Ссылаясь на исследования В. М. Истрина, современный российский литературовед и историк А. Л. Зорин пишет о братьях Тургеневых и об их окружении, что те «остались чужды мистическим увлечениям своих предшественников <…>, но переняли жажду самосовершенствования и особую атмосферу моральной требовательности, отличавшую московских масонов». Данное замечание как нельзя лучше определяет направленность идей и убеждений молодого поэта Андрея Тургенева и его друга А. Ф. Мерзлякова в конце XVIII ̶ начале XIX века.

Истоки общества, о котором пойдет речь в этой главе и которое сыграло немаловажную роль в становлении Мерзлякова-поэта, мы обнаруживаем в литературном Собрании, возникшем в 1798 году в Московском императорском пансионе в среде товарищей В. А. Жуковского. Членами Собрания, помимо прочих, были Андрей и Александр Тургеневы и Алексей Мерзляков. Исследователь В. М. Истрин находит начало данного кружка еще в хорошо изученном Дружеском ученом обществе Новикова, аргументируя свою позицию тем, что в Собрание при пансионе, а после и в Дружеское литературное общество вошли преемники ученого общества (отметим, что в последнем состоял уже упомянутый выше Иван Петрович Тургенев). «Отсюда, ­– пишет Истрин, – вытекали те педагогические приемы, которые практиковались в Университетском Благородном Пансионе и которые определили впоследствии и направление Дру­жеского литературного общества; отсюда все многочисленные речи, как в самом пансионе, так и в собраниях воспитанников пансиона на моральные и патриотические темы. Новым является лишь интерес к стихотворству, но это было также воспитательным средством; последнее и развивало в молодом поколении ту новую струю, которая раньше не была особенно заметна, именно интерес к поэзии». Основной отличительно чертой окружения А. Ф. Мерзлякова тех лет Истрин называет «влияние сентиментального направления» и наличие «интересов чисто литературных» (в то время как целью, а значит и основной сферой интересов Дружеского ученого общества Истрин считает «благотворительность и нравственное самоусовершенствование», что отодвигает литературу на второй план).

В. М. Истрин, также, говорит, что и до существования Дружеского литературного общества участники его часто проводили время совместно: обсуждали и критиковали произведения друг друга, рекомендовали стихи и пьесы, которые следует перевести на русский язык.

Таким образом, в своей работе В. М. Истрин полагает Дружеское литературное общество незначительным в своей самостоятельности, но в контексте предшествующих и последующих сообществ (в качестве примера более позднего кружка исследователем приводится Арзамас) признает его историческую значимость, говоря о преодолении им «общественного элемента <…> в виде благотворительности», который лежал в основе Дружеского ученого общества, и о усвоении благодаря последнему культа дружбы, который, в последствии, окажется общей чертой для многих и многих литературных собраний.

Итак, по выходе Жуковского из пансиона приятелями учреждается новый кружок. Инициаторами его создания, а в дальнейшем и главными энтузиастами выступают А. И. Тургенев и А. Ф. Мерзляков. Таким образом, 12 января 1801 года в доме Воейкова на Девичьем поле проходит первое заседание Дружеского литературного общества, в котором участвуют братья Андрей Иванович и Александр Иванович Тургеневы, Алексей Федорович Мерзляков, братья Андрей Сергеевич Кайсаров и Михаил Сергеевич Кайсаров, Василий Андреевич Жуковский, Александр Иванович Тургенев, Семен Емельянович Родзянко, Александр Федорович Воейков. На этом же собрании подписываются «Законы дружеского литературного общества», составленные и зачитанные Мерзляковым. Законы эти позже были опубликованы Н. С. Тихонравовым в сборнике «Общества любителей российской словесности на 1891 год». В них оговариваются цель, предмет, средства, порядок и другие правила для сочленов общества.

Основной задачей общества Ю. М. Лотман называет «подготовку к активному, самоотверженному служению родине». Тем не менее, в обществе с самого начала есть некоторое несоответствие такому определению: противоречие между друзьями. Наличие разногласия в среде кружка замечает еще В. М. Истрин. Он говорит о двух речах, именно о речи Жуковского «О Дружбе», произнесенной 27-го февраля, и о речи Мерзлякова от 1-го марта, которая есть реакция на выступление Жуковского. В своей речи с характерным названием «О Деятельности» Мерзляков критикует «мечтательность» своих друзей, в частности Жуковского, призывая оставить мечты о будущем, посмотреть на деятельность как на «стража и мать всякого успеха». Углубиться в причины разногласий удалось Ю. М. Лотману. Он пишет: «В запуганной павловским террором Москве друзья осуждали деспотизм, мечтали о гражданственных подвигах и часто непосредственно касались положения России». Говоря о «друзьях», Лотман имеет ввиду не всех членов кружка, но именно Мерзлякова, Андрея Тургенева, Андрея Кайсарова и Воейкова. Они же противопоставляются в своих эстетических взглядах Жуковскому, Александру Тургеневу и Михаилу Кайсарову. Суть антиномии заключается в отношении к карамзинизму, или, если углубляться в природу проблемы, ̶ к назначению литературы: первая группа участников общества осуждает «литературное направление Карамзина <…> прежде всего за отказ от гражданственной тематики, за отвлечение внимания писателя от «высокого» содержания к литературной обработке и изяществу слога» и тем самым определяет гражданскую поэзию; вторая группа защищает карамзинизм и ориентируется на субъективно-лирическую тематику в поэзии, представляет именно то сентиментальное начало, о котором говорил В. М. Истрин. Эта полемика довольно скоро расколола общество (в декабре 1801 года общество распадается), но и во многом определила дальнейшее творческое развитие ее участников, не исключая А. Ф. Мерзлякова.

Песни и романсы

Как уже было сказано выше, в Дружеском литературном обществе стоял вопрос о национально-самобытном искусстве, потому и интерес к фольклору со стороны участников кружка, в том числе А. Ф. Мерзлякова, был велик. В первой главе мы не раз отмечали сильное мировоззренческое влияние поэта Андрея Тургенева на позицию и поэзию Мерзлякова. Ю. М. Лотман указывает на то, что «если в постановке проблем политического свободомыслия Мерзляков шел за Андреем Тургеневым, то в интересе к другому существенному вопросу - народности - оказывался его руководителем».

Скажем, что участники Дружеского литературного общества по-разному решали для себя поставленную проблему и достигали, разумеется, различных результатов. Мерзлякова же его поиски привели к созданию песен. Нужно отметить, что самым ярким периодом в творчестве поэта считаются
1803-1807 гг., когда Мерзляков активно работал над созданием песен, стилизованных под фольклор, так называемых «русских песен».

Переводы

Занимаясь вопросом поэзии А. Ф. Мерзлякова, нельзя не обратить внимания на переводческую деятельность, которая продолжалась на протяжении всей его творческой жизни. Мерзляков переводил произведения различных родов и жанров. Судя по известным нам переводам (случившимся в публикации или бывшим в проектах) Мерзляков владел французским, немецким, итальянским, древнегреческим языками и латынью в достаточной мере. Не лишним будет отметить, что биография «изрядного переводчика древних» имеет такое же влияние на его переводы, какое и на рассмотренное нами ранее творчество. В данной главе мы по возможности заденем не только поэтические переводы, имея цель раскрыть и дополнить мировоззренческие установки автора.

Возвращаясь к Дружескому литературному обществу и раннему периоду деятельности Мерзлякова в целом, скажем о задуманном им, Андреем Тургеневым и Василием Жуковским переводе романа Гете «Страдания юного Вертера». Как пишет Н. Е. Никонова, «усвоив опыт и традиции карамзинизма, члены Дружеского литературного общества провозгласили новые ориентиры на пути достижения главной задачи – создания аутентичной русской литературы. Источником этого обновления, как известно, стало переключение фокуса с французской на немецкую художественную словесность, в которой друзья рассчитывали обрести соответствующие поэтические средства для выражения романтического миропонимания». Перевод выполнялся с 1799 по 1802 год и остался в рукописях. Не сохранился перевод друзей «Коварства и любви» Шиллера, хотя творчество его вдохновляло молодых людей неимоверно. Немецкий поэт оказался для них «певцом попранной человеческой свободы и прав личности», потому неудивительным оказывается увлечение кружка шиллеровскими «Разбойниками» и существование проекта по переводу его поэмы «Дон Карлос», который, по всей видимости, не был воплощен. «Антифеодальные, демократические идеи XVIII века, ̶ заключает Лотман, ̶ воспринимались ведущей группой Дружеского литературного общества не в их непосредственном, наиболее последовательном варианте, представленном во Франции предреволюционной демократической философией, в России - Радищевым, но в форме бунтарства и свободомыслия, характерного для молодых Гете и Шиллера».

Не менее важны для понимания творчества Мерзлякова его переводы из Тиртея, выполненные несколько позже и опубликованные в 1805 году в «Вестнике Европы». Они сыграли значительную роль в реализации лозунга создания героического искусства, возникшего еще в Дружеском литературном обществе, и во многом отразили идеал героизма, который друзья находили в спартанской культуре. Примечательно, что «создавая свои переводы из Тиртея, Мерзляков не был озабочен воссозданием духа подлинной античности. На это указывает то обстоятельство, что, владея греческим языком и будучи знаком с подлинным текстом, он за образец взял немецкий его перевод <…> Его интересовало другое - создание образцов русской героической поэзии, где в центре - образ "великого в мужах", который "пламенеет - завидной страстью встретить смерть"». Таким образом, связь раннего оригинального творчества поэта, обзор которого мы совершили во второй главе, с интересами в сфере перевода не подлежит отрицанию.

«Идиллии Госпожи Дезульер» были опубликованы Мерзляковым отдельным небольшим изданием в 1807 году. Помимо самих идиллий в издание вошло предисловие переводчика, где описана непростая судьба Антуанетты Дезульер как человека и как писателя. Мерзляков зовет Дезульер «новой Сафой», отсылая читателя к известной древнегреческой поэтессе с острова Лесбос, стихи которой поэт также переводил. К сожалению, нам не удалось найти отзывы на данное издание, но заключить самостоятельное наблюдение, сопоставив год публикации и основную сферу интересов Мерзлякова в этот период оказалось несложно: в третьей главе данной работы мы говорили об успехах поэта в жанре «русской песни». Успехи эти связаны, в первую очередь, с тем, как тонко чувствовал автор народное самобытное начало крестьянской лирики. Касаясь же жанрового определения произведений госпожи Дезульер, мы обнаруживаем, что идиллия призвана изображать спокойную жизнь на лоне природы, тогда как произведения Дезульер «представляют собой горестные монологи», в которых «идеальный мир природы, к которому стремится воображение автора, резко противопоставлен человеческому миру». Вероятно, это и оказалось интересным тогда для Мерзлякова-поэта.

Примерно в это же время, в 1808 году, выходят «Эклоги Публия Вергилия Назона» в переводе Мерзлякова. В предисловии «Нечто об эклоге» поэт размышляет о природе возникновения рабства. Лотман полагает, что «мысли автора статьи об эклоге были сосредоточены не столько на рабстве вообще, сколько на судьбе русского крестьянина». В таком случае, тематическая связь с оригинальными «русскими песнями» поэта очевидна: в своих произведениях Мерзляков описывает горе подневольных людей, сочувствует им. Антикрепостническая тематика и тема свободы в целом близки А. Ф. Мерзлякову и в ранний период, и в следующий за ним этап развития жанра «русской песни» и романса.

«Приблизительно около 1806 года в отношении Мерзлякова к античной культуре намечаются перемены. Если в период создания переводов из Тиртея Мерзлякова интересовала главным образом политическая заостренность, гражданская направленность произведения, античный мир воспринимался сквозь призму условных героических представлений в духе XVIII века (поэтому он и мог, зная греческий язык, переводить с немецкого), то теперь позиция его меняется. Интерес к подлинной жизни древнего мира заставляет изучать систему стиха античных поэтов и искать пути ее адекватной передачи средствами русской поэзии <…> Литература древнего мира воспринималась им как народная <…> Однако реалистическое представление о том, что каждодневная жизненная практика является достойным предметом поэтического воспроизведения, было Мерзлякову чуждо. Обращение к античным поэтам давало в этом смысле возможность героизировать «низкую», практическую жизнь. Это определило особенность стиля переводов Мерзлякова, соединяющего славянизмы со словами бытового, простонародного характера». Все эти замечания актуальны для «Подражаний и переводов из греческих и латинских стихотворцев А. Мерзлякова», опубликованных в 2-х частях в 1825-1826 гг. Над ними поэт работал длительное время и именно они считаются главным достоянием всего творческого пути Мерзлякова.

В «Подражания и переводы» вошли отрывки из Гомера, переводы Сафо, Феокрита, Тиртея и другие поэтические переводы древних, а также трагедии Эсхила, Эврипида, Софокла и отрывки из «Энеиды». Важным здесь оказывается использование Мерзляковым гекзаметра: это отсылает исследователей к его взаимоотношениям с другим известным переводчиком тех лет Гнедичем. Несмотря на то, что сегодня мы полагаем последнего отцом русского гекзаметра, современники не раз утверждали первенство в этом Мерзлякова. К примеру, М. А. Дмитриев писал: «Гекзаметры начал у нас вводить Мерзляков, а не Гнедич». Однако, оба они в этом случае продолжали традицию Тредиаковского и Радищева.

Лотману кажутся любопытными в этом сборнике опыты Мерзлякова в «сафическом» размере. «В своих "народных песнях" Мерзляков еще очень робко пробует разнообразить традиционный силлабо-тонический стих тоникой, и стихи типа: "Я не думала ни о чем в свете тужить" были исключением. Именно в работе над переводами из Сафо Мерзляков приходит к отказу от силлабо-тоники, к тому тоническому размеру, который был охарактеризован Востоковым как присущий русской песне <…> Перевод из Сафо был впервые опубликован в 1826 году, и Мерзляков, видимо, учитывал рассуждения Востокова, сознательно сближая античную поэзию с системой, осознаваемой им как русская, народно-поэтическая <…> Интонационное приближение к русской народной песне поддерживалось и подбором лексики и фразеологии: "красовитые воробушки", "не круши мой дух", "ударяючи крылами", "что сгрустилася"».

В том же 1825 году Н. А. Полевой издал в журнале «Московский телеграф» рецензию на первую часть сборника «Подражаний и переводов», отметив их значимость для современного русского читателя, который, по мнению критика, уделяет мало внимания античной литературе, тогда как «истинно-просвещенный литератор должен соединить в своем образовании полную систему всеобщей литературы и из идеала изящного, соображенного с опытом веков, извлечь наконец правила и образцы, которым должно следовать». Большая часть данной рецензии посвящена вступительной статье Мерзлякова «О начале и духе древней трагедии», в которой переводчик активно размышляет над целями и задачами перевода античных произведений. О самих же произведениях сказано весьма мало и лишь в грамматическом ключе, который не представляет для нас большого интереса.

Одним из самых важных трудов для поэта был перевод с итальянского «Освобожденного Иерусалима» Тассо, вышедший в 1828 году, но начатый еще в середине 10-х годов. Мерзляков, не принимавший карамзинизм и в последствии романтизм, обращался в создании своей поэзии к традиции XVIII века. По мнению Лотмана, эта архаичность оказалось наиболее заметна именно в «Освобожденном Иерусалиме», что не могло сделать его популярным на момент издания.

Таким образом, мы можем сделать вывод, что переводы Мерзлякова не заслужили такого же весомого признания, какое получили его песни и романсы, однако их публикации в журналах и сборниках не оставались без внимания.

Заключение

Итак, выше был совершен обзор научных и критических исследований поэзии А. Ф. Мерзлякова. Также, представлена попытка отразить эволюцию поэтического творчества посредством изучения биографии поэта и его публикаций. Корпус лирики Мерзлякова невелик, что позволило рассмотреть большинство прижизненных и посмертных публикаций.

В ходе работы очевидными стали некоторые пробелы в изучении поэзии Мерзлякова: 1) мало изучена лирика, не относящаяся к трем главным направлениям, затронутым в основной части нашей работы. Если оды, песни и переводы освещены в критике и исследованиях ученых, то жанр послания, к примеру, и другие второстепенные жанры остаются в тени; 2) до сих пор не проведена граница между «русскими песнями» и романсами Мерзлякова на научной почве, тогда как при публикации сборника «Песен и романсов» в 1830 г. поэт сам разделил свои лирические тексты данного направления на два различных жанра, что мы и видим в заглавии книги; 3) несмотря на немалое количество отзывов на различные переводы Мерзлякова, отдельных исследований данной сферы интересов автора проведено не было, т.е. труда, который излагал бы периодизацию и принципы перевода, жанры, темы и прочее не существует; 4) единственный существующий сборник стихов, составленный Ю. М. Лотманом, включает в себя не все произведения поэта и не отражает в полной мере специфику его творчества, а также содержит множество библиографических ошибок, что вызывает трудности при поиске опубликованных в периодике произведений Мерзлякова или упомянутых Лотманом статей других ученых.

Остро стоит вопрос и о значении творчества А. Ф. Мерзлякова для последующего поколения поэтов: если влияние песен на последователей сомнений не вызывает и освещается критикой и исследованиями, то с одической и переводной лирикой дело обстоит иначе. Необходимость определить их роль в литературном процессе существует.

Мерзляков-поэт может быть интересен не только как автор различных в жанровом отношении текстов, но и как близкий друг или же добрый приятель таких известных современников как Жуковский, Батюшков, братья Тургеневы и др. Отдельных работ о взаимовлиянии Мерзлякова с кем-то из его товарищей не существует, тогда как влияние этого не столь известного поэта на более именитых не вызывает сомнений. Современники по большей части признавали талант Мерзлякова: А. С. Пушкин, к примеру, писал в письме Плетневу от 26 марта 1831 года, что Мерзляков «добрый пьяница, задохнувшийся в университетской атмосфере». Вместе с тем, менее известным оказалось стихотворное послание, обнаруженное в бумагах П. А. Каратыгина в начале 80-х годов XIX века, где имя Мерзлякова упоминается наряду с именами Карамзина, Крылова, Жуковского:

У нас Тит Ливий ̶ Карамзин,

Паш Федр ̶ Крылов,

Тибулл ̶ Жуковский,

Варрон, Витрувий ̶ Каразин,

А Дионисий ̶ Каченовский!

Проперций ̶ томный Мерзляков.

«В сознании Пушкина, ̶ пишет Мильман, ̶ Мерзляков, таким образом, имел два лика - поэта, которому он отдавал дань уважения, и критика - адепта классицизма, являющего собой фигуру явно одиозную».

Поэтическое творчество ̶ лишь одна из сторон словесной деятельности А. Ф. Мерзлякова. Многие современники помнят его, прежде всего, как блестящего оратора, профессора Императорского Московского университета, чьи лекции отличались высоким уровнем импровизации, а также как критика, чьи разборы современных российских авторов получали разную оценку, но все же занимали важное место в отечественной критике и до сих пор остаются одними из самых знаменитых в этой области. Определенную степень актуальности или, по крайней мере, значимости эстетической позиции Мерзлякова можно подтвердить переизданием в 1974 году «Русских эстетических трактатов первой трети XIX в.» под редакцией М. Ф. Овсянникова, куда вошли самые значимые работы Мерзлякова. Также, о продолжительном интересе к эстетическим взглядам автора говорит диссертация В. Г. Мильмана 1984-го года, в которой подробно рассматриваются становление Мерзлякова-критика, основные его работы и их влияние на русскую литературу.

Таким образом, приходим к выводу, что личность А. Ф. Мерзлякова изучена далеко не полно. Исследование поэзии автора может иметь важное значение для русского литературоведения в целом и для понимания развития русской лирики XIX-го века в частности.

6. Библиография

Отдельные издания

1. «Настройте, музы восхищенны…» // Всерадостный глас благодарения московских муз вседержавному монарху россов Александру I, торжественно произнесенный апреля 1 дня за изъявленное его императорским величеством всемилостевейшее к ним благоволение в высочайших к начальникам Московского университета рескриптах от 4 апреля сего 1801 года. М., 1801.

2. Слава // Стихотворение. В Губернской типографии у А. Решетникова. М., 1801.

3. Стихи на восшествие на престол государя Александра I // Стихи на восшествие на престол государя Александра I. М., 1801.

4. Хор «Кого сретают музы…» // Торжественные речи в полувековой императорского Московского университета юбилей, говоренные в большой аудитории оного июня 30 дня, 1805 г. М., 1805.

5. Ода премудрости // Торжественные речи в полувековой императорского Московского университета юбилей, говоренные в большой аудитории оного июня 30 дня, 1805 года. М., 1805.

6. Идиллии госпожи Дезульер, переведены А. Мерзляковым. М., 1807.

7. Эклоги Публия Вергилия Марона, переведенные А. Мерзляковым, профессором императорского Московского университета. М., 1807.

8. Хор, петый в торжественном собрании императорского Московского университета, июня 30 дня 1808 года // Торжественные речи, говоренные в публичном собрании императорского Московского университета, июня 30 дня 1808 г. М., 1808.

9. Подражания и переводы из греческих и латинских стихотворцев А. Мерзлякова: В 2 ч. М., 1825-1826.

10. Гений отечества и музы // Речи, произнесенные в торжественном собрании императорского Московского университета, июля 5 дня, 1828 года. М., 1828.

11. Освобожденный Иерусалим. М., 1828.

12. Песни и романсы А. Мерзлякова. М., 1830.

13. Мерзляков А. Ф. Стихотворения. Л., 1958.

Журнальные публикации

1. Ода, сочиненная Пермского главного народного училища тринадцатилетним учеником Алексеем Мерзляковым, который, кроме сего училища, нигде инде ни воспитания, ни учения не имел // Российский магазин. М., 1792. Ч. 1.

2. Истинный герой // Приятное и полезное препровождение времени. 1796. Ч. 10. С. 255-256.

3. Ночь // Приятное и полезное препровождение времени. 1796. Ч. 10. С. 155.

4. Старец во гробе // Приятное и полезное препровождение времени. 1796. Ч. 17. С.

5. Росс // Приятное и полезное препровождение времени. 1797. Ч. 13. С. 143-144.

6. Великие явления на севере // Приятное и полезное препровождение времени. 1797. Ч. 13. С. 309-316.

7. Ратное поле // Приятное и полезное препровождение времени. 1797. Ч. 14. С. 164-173.

8. К протекшему 1796 году // Приятное и полезное препровождение времени. 1797. Ч. 14. С. 175-176.

9. Милон // Приятное и полезное препровождение времени. 1797. Ч. 14. С. 219-223.

10. Гений дружества // Приятное и полезное препровождение времени. 1798. Ч. 17. С. 141-144.

11. Мое утешение // Приятное и полезное препровождение времени. 1798. Ч. 17. С. 157-160.

12. К Уралу // Приятное и полезное препровождение времени. 1798. Ч. 17. С. 173-176.

13. Невинность // Приятное и полезное препровождение времени. 1798. Ч. 17. С. 187-192.

14. Лаура и Сельмар // Приятное и полезное препровождение времени. 1798. Ч. 18. С. 141-143.

15. Ракетка // Приятное и полезное препровождение времени. 1798. Ч. 18. С.

16. Утешение в печали // Приятное и полезное препровождение времени. 1798. Ч. 18. С.

17. Стихотворец // Приятное и полезное препровождение времени. 1798. Ч. 18. С. 174-175.

18. Больному. другу И. А. Л-у // Приятное и полезное препровождение времени. 1798. Ч. 18. С.

19. Гимн непостижимому // Утренняя заря. 1803. № 2.

20. Сельская элегия // Вестник Европы. 1805. Ч. 20. № 6. С. 130-133.

21. Чувство в разлуке // Вестник Европы. 1805. Ч. 21. № 9. С. 43-44.

22. Тень Кукова на острове Овги-ги // Утренняя заря. М., 1805. Кн. 4. С. 254-263.

23. Ода на разрушение Вавилона // Вестник Европы. 1805. Ч. 21. № 11. С. 171-175.

24. Мячковский курган // Вестник Европы. 1805. Ч. 22. № 13. С. 56-59.

25. Галл // Вестник Европы. 1805. Ч. 23. № 18. С. 124-130.

26. Гимн непостижимому // Вестник Европы. 1805. Ч. 23. № 20. С. 273-279.

27. Тиртеевы оды // Вестник Европы. 1805. Ч. 24. № 21. С. 29-40.

28. Утро // Утренняя заря. 1805. № 4.

29. Стихи на победу русских над французами при Кремсе (Сочинены по получении первого известия в Москве) // Вестник Европы. 1805. Ч. 24. № 23. С. 238-240.

30. Идиллии Из Дезульер // Вестник Европы. 1806. Ч. 25. № 1. С. 22-

31. Сравнение Спарты с Афинами // Вестник Европы. 1806. Ч. 25. № 1.
С. 30-31.

32. К Лауре за клависином: (Из Шиллера) // Вестник Европы. 1806. Ч. 25. № 2. С. 112-114.

33. Торжество Александрово, или Сила музыки // Вестник Европы. 1806. Ч. 25. № 4. С. 273-279.

34. К несчастию // Вестник Европы. 1806. Ч. 25. № 5. С. 50-52.

35. К Элизе // Вестник Европы. 1806. Ч. 26. № 6. С. 107-110.

36. Элегия: («Страдания любви разлукой облегчатся!..») // Вестник Европы. 1806. Ч. 27. № 9. С. 22-26.

37. Титир и Мелибей // Вестник Европы. 1806. Ч. 27. № 10. С. 99-105.

38. Алексис // Вестник Европы. 1806. Ч. 27. № 11. С. 281-286.

39. Велизарий Романс // Вестник Европы. 1806. Ч. 28. № 14. С. 115-116.

40. К ней (Рондо) : («Меня любила ты – я жизнью веселился…») // Вестник Европы. 1806. Ч. 28. № 15. С. 196.

42. Сцена из Эсхиловой трагедии, называемой: Семь вождей под Фивами // Вестник Европы. 1806. Ч. 29. № 17. С. 41-46.

43. Бессмертие // Вестник Европы. 1806. Ч. 29. № 18. С. 116.

44. Ах, девица-красавица!.. // Журнал отечественной музыки на 1806 год, издаваемый Д. Кашиным. М., 1806. № 4. С. 12.

45. «Ах, что ж ты, голубчик…» // Журнал отечественной музыки на 1806 год, издаваемый Д. Кашиным. М., 1806. № 5. С. 5.

46. «Чернобровый, черноглазый…» // Журнал отечественной музыки на 1806 год, издаваемый Д. Кашиным. М., 1806. № 4. С. 8-9.

47. Ода на новый год // Московские ведомости. 1807. № 1. С.

48. К Элизе: (От которой не получал очень долго стихов своих, взятых для прочтения) // Аглая. 1808. Ч. 2. № 1. С. 74-78.

49. К Элизе: (Когда она сердилась на Амура) // Аглая. 1808. Ч. 2. № 2.
С. 85-87.

50. К друзьям: (На смерть А. И. Тургенева) // Вестник Европы. 1808. Ч. 37. № 2. С. 145-148.

51. К Элизе: («Когда б я был любим, о милая, тобою…») // Вестник Европы. 1808. Ч. 37. № 3. С. 237-238.

52. Смерть Поликсены: (Отрывок из Эврипидовой трагедии: Гекуба) // Вестник Европы. 1808. Ч. 37. № 4. С. 283-301.

53. К неизвестной певице, которой приятный голос часто слышу, но которой никогда не видал в лице // Вестник Европы. 1808. Ч. 38. № 5. С. 13-17.

54. Отрывок из Альцесты, Эврипидовой трагедии: (Приготовления к смерти и разлука с семейством) // Вестник Европы. 1808. Ч. 38. № 7. С. 197-206.

55. Улисс у Алкиноя // Вестник Европы. 1808. Ч. 38. № 7. С. 223-229.

56. Олинт и Софрония: (Эпизод из Тасса [Освобожденный Иерусалим]) // Вестник Европы. 1808. Ч. 38. № 8. С. 279-292.

57. Что есть жизнь? : (Песня в кругу друзей) // Вестник Европы. 1808. Ч. 39. № 9. С. 50-53.

58. К Элизе, которая страждет продожительною болезнию // Вестник Европы. 1808. Ч. 39. № 10 С. 103-105.

59. Адской совет: (Отрывок из Тассова Иерусалима) // Вестник Европы. 1808. Ч. 39. № 11 С. 160-167.

60. Надгробная песнь З…. А…чу Буринскому: (Сочиненная в день его погребения и петая в собрании друзей его) // Вестник Европы. 1808. Ч. 40. № 13. С. 56-58.

61. Низос и Эвриал // Вестник Европы. 1808. Ч. 41. № 20. С. 252-268.

62. Призывание Каллиопы на берега Непрядвы // Вестник Европы. 1808. Ч. 42. № 22. С. 109-112.

63. К Фортуне // Вестник Европы. 1808. Ч. 42. № 24. С. 254-256.

64. Природа-учитель // Утренняя заря. 1808. № 6.

65. Урок от матери // Друг детей. 1809. Ч. 2. № 7. С. 371-377.

66. Хор детей маленькой Наташе // Друг детей. 1809. Ч. 3. № 10. С. 237-246.

67. Утро // Друг детей. 1809. Ч. 3. № 12. С. 449-452.

68. Дидона: (Посвящено Элизе) // Вестник Европы. 1809. Ч. 43. № 2. С. 87.

69. Дидона: (Окончание) // Вестник Европы. 1809. Ч. 43. № 3. С. 172-193.

70. Амур в первые минуты разлуки своей с Душенькою: (Лирическая поэма) // Вестник Европы. 1809. Ч. 45. № 10. С. 91-121.

71. На высочайшее прибытие его императорского величества в Москву 6го декабря 1809 // Вестник Европы. 1809. Ч. 48. № 24. С. 298-301.

72. Его императорскому величеству от верноподданных воспитанников Благородного пансиона, учрежденного при Императорском Московском университете // Вестник Европы. 1809. Ч. 48. № 24. С. 301-302.

73. Послы египетские (Из II книги Тассова Иерусалима) // Вестник Европы. 1810. Ч. 49. № 2. С. 106-116.

74. Из Тассова Освобожденного Иерусалима: (Песнь третья) // Вестник Европы. 1810. Ч. 51. № 12. C. 274-296.

75. Селадон и Амелия // Вестник Европы. 1810. Ч. 54. № 24. С. 290-292.

76. Две песни // Вестник Европы. 1811. Ч. 55. № 2. С. 92-94.

77. К Амуру // Вестник Европы. 1811. Ч. 55. № 2. С. 95.

78. На семь колечек // Вестник Европы. 1811. Ч. 55. № 2. С. 95.

79. Единоборство Танкреда с Аргантом: (Отрывок из VI книги Тассова Иерусалима) // Вестник Европы. 1811. Ч. 56. № 5. С. 33-42.

80. К Неере // Вестник Европы. 1811. Ч. 57. № 10. С. 112-114.

8. К Лиле // Вестник Е

«Дру́жеское литерату́рное о́бщество» объединение московских литераторов-единомышленников, сложившееся в конце XVIII — начале XIX вв. из воспитанников, позднее выпускников Московского университетского пансиона. Организатор — А.И. Тургенев. В 1797—1800 он возглавил в пансионе предромантический литературный кружок, оформившийся в 1801 как «Дружеское литературное общество»; в него входили В.А. Жуковский, поэт, переводчик, теоретик искусства А.Ф. Мерзляков, А.С. Кайсаров, Н.И. Гнедич, юрист, драматург и переводчик Н.Н. Сандунов, А.Ф. Воейков, в доме которого на Девичьем поле часто устраивались собрания общества, и др. Участники общества, обнаруживая общность тираноборческих и гражданственных устремлений, представляли довольно широкий спектр лит. пристрастий. Собрания «Дружеского литературного общества» посещали П.А. Вяземский, Ф.И. Тютчев, А.И. Полежаев, М.Ю. Лермонтов. В пансионском журнале «Утренняя заря» (первые годы XIX в.) начали печататься многие московские литераторы — воспитанники пансионов.

Литература: Истрин В.М., Младший тургеневский кружок и А.И. Тургенев, в книге: Архив братьев Тургеневых, в. 2, СПб., 1911; Лотман Ю.М., А.С. Кайсаров и литературно-общественная борьба его времени, «Ученые записки Тартуского университета», 1958, в. 63.

• - основано Н. И. Новиковым в Москве в 1779 для помощи отцам в воспитании детей, издания полезных книг. Переименовано в Типографическую компанию...

  Русская энциклопедия

• - ЗАИМСТВОВАНИЕ ЛИТЕРАТУРНОЕ. В отличие от влияния в собственном смысле заимствование всегда бывает сознательным...

  Словарь литературных терминов

• - см. литературное влияние...
• - один из видов творческой связи между писателями; может проявляться в заимствовании сюжетов и образов, в использовании уже известных мотивов и идей, в восприятии одним писателем настроений и идеалов другого...

  Терминологический словарь-тезаурус по литературоведению

• - понятие, характеризующее единство наиболее существенных творческих особенностей художников слова в пределах определенного исторического периода...

  Терминологический словарь-тезаурус по литературоведению

• - в строгом смысле - использование в литературном произведении художественного образа или словесного оборота из другого произведения, рассчитанное на узнавание читателем образа...
• - непериодич. сборники Академии наук, посвященные гл. обр. публикации неизданных мат-лов по истории рус. лит-ры и обществ. мысли. Изд. с 1931...
• - лит.-политич. кружок студентов Моск. ун-та, сложившийся осенью 1830 вокруг молодого В. Г. Белинского...

  Советская историческая энциклопедия

• - называвшееся еще Hainbund, в честь оды Лессинга: "Der Hügel u. der Hain", составилось в 70-х гг. прошлого века из поклонников Клопштока и противников франц. влияния в нем. литературе. Душой кружка был Бойе, издат...
• - возникло по мысли и инициативе проф. Моск. унив.. И. Г. Шварца и Н. И. Новикова...

  Энциклопедический словарь Брокгауза и Евфрона

• - в Тильзите, основано в 1879 г. Бецценбергером, Несельманом, Гизевиусом, Миклошичем, Куршатом, Ив. Басановичем, Концевичем и др. при участии как местных любителей Л. языка, этнографии и истории, так и ученых...

  Энциклопедический словарь Брокгауза и Евфрона

• - непериодическое научное издание, посвященное публикации неизданных материалов по истории литературы и общественной мысли и их изучению. Основан в 1931...

  Большая Советская энциклопедия

• - благотворительно-просветительное, 1779-84, Москва. Основано Н. И. Новиковым для помощи отцам в воспитании детей, издания полезных книг. Переименовано в Типографическую компанию...

  Большой энциклопедический словарь

• - "" - непериодические сборники РАН с 1931, Москва. Публикация неизданных документальных материалов по истории русской литературы и общественной мысли. Вышло 98 т. ...

  Большой энциклопедический словарь

• - ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБЩЕСТВО 11-го НУМЕРА - литературно-политический кружок студентов-разночинцев Московского университета в 1830-31. Назван по номеру комнаты в общежитии, где жил В. Г. Белинский и где собирался кружок...

  Большой энциклопедический словарь

• - ...

  Словарь синонимов

"«Дружеское литературное общество»" в книгах

VI Дружеское предложение

Из книги Люди и куклы [сборник] автора Ливанов Василий Борисович

VI Дружеское предложение Военный министр поднялся из кресла, обошел свой внушительный письменный стол и, улыбаясь, протянув Кромову обе руки, двинулся ему навстречу.- Здравствуйте, господин Кромов, - сказал министр. - Надеюсь, вы извинили мою настойчивость?- Добрый

А. Л. Зорин У истоков русского германофильства (Андрей Тургенев и Дружеское литературное общество)

Из книги Новые безделки: Сборник к 60-летию В. Э. Вацуро автора Песков Алексей Михайлович

А. Л. Зорин У истоков русского германофильства (Андрей Тургенев и Дружеское литературное общество) «В действительности дух народа определяется по литературе, а не есть нечто, из чего можно было бы ее объяснить», - писал Г. Г. Шпет. С формулой этой можно соглашаться или

Из книги Кухня дьявола автора Моримура Сэйити

Дружеское обращение к читателям Мои попытки скрупулезно проследить послевоенную историю «отряда 731» объясняются стремлением привлечь внимание к опасности возникновения национального безумия и национального чванства и сделать хотя бы небольшой вклад в дело

Дружеское обращение к читателям

Из книги Кухня дьявола автора Моримура Сэйити

Дружеское обращение к читателям Мои попытки скрупулезно проследить послевоенную историю "отряда 731" объясняются стремлением привлечь внимание к опасности возникновения национального безумия и национального чванства и сделать хотя бы небольшой вклад в дело

Из книги Наброски, альбомные записи автора Гоголь Николай Васильевич

<ДРУЖЕСКОЕ ШУТЛИВОЕ ПАРИ.> Печатается по автографу (ЛБ; шифр М. 3213 № 19). На обороте зачеркнуто “К двум вышеупомянутым закладодержателям присоединились и мы, нижеподписавшиеся, с бутылкою шампанского: первый к Гоголь-Яновскому, а второй к сироте Пащенко. В. Прокопович.

Дружеское послание Нагарджуны

Из книги Посвящения и посвященные в Тибете [другая версия] автора Давид-Неэль Александра

Дружеское послание Нагарджуны

Из книги Посвящения и посвященные в Тибете автора Давид-Неэль Александра

Дружеское послание Нагарджуны Во втором собрании ламаистских канонических книг, называемом «Данжур» (бстан-хгьиур) (комментарии к первому собранию канонических книг «Канджур»), есть известное послание, приписываемое великому индийскому философу Нагарджуне,

1.2.7. Пятое значение слова «общество» - общество вообще определенного типа (тип общества, или особенное общество)

Из книги Философия истории автора Семенов Юрий Иванович

1.2.7. Пятое значение слова «общество» - общество вообще определенного типа (тип общества, или особенное общество) Социоисторических организмов существовало и существует огромное количество. Разобраться в этом множестве невозможно без классификации социоисторических

6. Пятое значение слова "общество" - общество вообще определенного типа (тип общества, или особенное общество)

Из книги Курс лекций по социальной философии автора Семенов Юрий Иванович

6. Пятое значение слова "общество" - общество вообще определенного типа (тип общества, или особенное общество) Социоисторических организмов существовало и существует огромное количество. Разобраться в этом множестве невозможно без классификации социоисторических

ЛИТЕРАТУРНОЕ, ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ЛИТЕРАТУРНОЕ

Из книги Мысли о литературе автора Акутагава Рюноскэ

ЛИТЕРАТУРНОЕ, ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ЛИТЕРАТУРНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ, ЛИШЕННОЕ ТОГО, ЧТО МОЖНО НАЗВАТЬ «ПОВЕСТВОВАНИЕМ»Я не считаю, что самым лучшим является произведение, лишенное «повествования». И поэтому я не говорю: пишите только произведения, лишенные «повествования». Прежде

Маленькое дружеское признание

Из книги Социальное влияние автора Зимбардо Филип Джордж

Маленькое дружеское признание - С позволения Вашего Величества, - сказал Валет, - я этого письма не писал. А они этого не докажут. Там нет подписи. - Тем хуже, - сказал Король, - значит, ты что - то дурное задумал, а не то подписался бы, как все честные люди. Льюис

Итальянское литературное общество

Из книги Сотвори себе врага. И другие тексты по случаю (сборник) автора Эко Умберто

Итальянское литературное общество Дальше все сложилось так: Балестрини как-то сказал мне (не знаю, был ли я первым, кому он это говорил, мы тогда сидели в забегаловке в районе Бреры), что пришло время по примеру немецкой «Группы-47» объединить всех, кто дышит одним воздухом,

Под дружеское ржание

Из книги Скандалы (декабрь 2008) автора Русская жизнь журнал

Под дружеское ржание В Козловке (Чувашия) на аллее Cлавы участников Великой Отечественной войны местные подростки разрисовали черным маркером фотографии героев тех лет. На портретах фронтовиков появились свастика и оскорбительные надписи. Вандалов задержали

Дружеское слово

Из книги Волнения, радости, надежды. Мысли о воспитании автора Немцов Владимир Иванович

Дружеское слово За последние годы у нас уже довольно часто стали говорить о хорошем и дурном вкусе. Появился ряд статей, брошюр, много передач по радио. Об этом рассказывают на занятиях в университетах культуры. Больше того, уже принимаются административные меры, в

2. Хранить дружеское общение (13:23,24)

Из книги Послание к Евреям автора Браун Р.

2. Хранить дружеское общение (13:23,24) Знайте, что брат ваш Тимофей освобожден; и я вместе с ним, если он скоро придет, увижу вас. 24 Приветствуйте всех наставников ваших и всех святых. Приветствуют вас Италийские. Даже в этих традиционных приветствиях чувствуется серьезная

Литературные общества и организации первой трети XIX века

1. “ДРУЖЕСКОЕ ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБЩЕСТВО”

Карамзинизм не совсем совпадал с творчеством самого Карамзина. Его новаторство состояло из преодоления старого литературного языка, прежних художественных приёмов, новаторство карамзинистов состояло в продолжении, искусном использовании традиции; им нужны старые жанры для пародий, прежние стили для их столкновения. В глубинах карамзинизма рождалась критика Карамзина.

В 1801 году молодые поэты Андрей и Александр И. Тургеневы, А.С. Кайсаров, В.А. Жуковский, А.Ф. Мерзляков, А.Ф. Воейков, Родзянка, организовали “Дружеское литературное общество”, появившееся как акт протеста против Карамзина и его школы. Карамзина обвиняли не в том, что он смелый новатор, а в том, что его новаторство свернуло русскую литературу на неверную стезю иностранных заимствований.

Участники этого общества ставили вопрос: “Есть литература французская, немецкая, английская, но есть ли русская?” Это был вопрос романтического содержания, ведь именно романтиков в первую очередь волновал вопрос народности. Их ответ на свой вопрос был категоричен и решителен: русской литературы нет (“Можем ли мы употреблять это слово? Не одно ли это пустое название, тогда когда вещи, в самом деле, не существуют”). Обвиняли в этом Карамзина, увлекшего литературу проблемой личности, уводя от проблемы народности. Участники “Дружеского литературного общества” собирались направить русскую литературу по-другому. участники “Дружеского литературного общества” решили способствовать своему направлению русской литературы с помощью литературной критики, высвобождая место для будущего национального гения. Критические статьи Андрея И. Тургенева, В.А. Жуковского и А.Ф. Мерзлякова - довольно интересный материал для осмысления истоков русского романтизма.

Особый интерес пользуются поэтические произведения членов общества, в них видно, как близко они смогли подойти к новому качеству литературы.

По словам Ю.М. Лотмана, “Элегия” (1802) Андрея И. Тургенева принадлежит к наиболее значительным явлениям русской лирики начала XIX века. Она определила весь набор мотивов русской романтической элегии: осенний пейзаж, сельское кладбище, звон вечернего колокола, размышления о ранней смерти и мимолетности земного счастья.”

Тургенев впервые показал, “какие выразительные возможности заключает в себе сопоставление осеннего угасания природы с угасанием человека и человеческого счастья” - говорит Л.Г. Фризман. В принципе, образы элегии не были чем-то абсолютно неслыханным для поэзии тех лет, новыми были поэтические средства для их выражения.

Главное открытие “Элегии” Андрея Тургенева, предвосхитившее открытие В.А. Жуковского -- это то, что “текст стихотворения может значить больше, чем простая сумма значений всех составляющих его слов”.

Это открытие в корне отличало А.И. Тургенева от карамзинистов с их требованием ясности, простоты, “здравого смысла”, именно благодаря карамзинистам с их поэтикой смысловых сдвигов, виртуозным искусством соблюдать и одновременно нарушать литературные нормы Андрей Тургенев смог сделать это открытие.

Текст элегии явился чем-то более значимым, чем сумма значений слов, его составляющих. Смыслы рождаются “поверх” слов.

Тургенев применяет поэтику мельчайших смысловых сдвигов, которая и была предложена некогда карамзинистами, а в итоге читатель видит сложный, далекий от ясности, трудный для понимания текст, и вновь приходит к традиции затруднённого одического текста, в корне противоречащий карамзинизму.

“Элегия” А. Тургенева представляет перед нами ясную картину того, что ранние романтические веяния появились как протест против засилий карамзинистов, и на самом деле они и продолжали поэтические открытия карамзинистов.

2. “ВЕСТНИК ЕВРОПЫ”

Андрей Тургенев обвинял Карамзина во вредном воздействии на русскую литературу, но не учел, что самого Карамзина романтические веяния тоже могли коснуться и он может развиваться, и даже больше, чем его критики. Журнал “Вестник Европы” начал издаваться Карамзиным с 1802 год, что положило начало систематическому освещению русской и западноевропейской действительности с позиций зарождающегося романтизма.

“Вестник Европы” являлся изданием нового типа. Номер журнала состоял из трёх разделов -- литературы, политики и критики. Публикуемые в нем материалы подбирались так, что получалось единое смысловое целое. Общей задачей журнала являлось изложение широкой программы формирования национально-самобытной литературы. В разделе политики центральной идеей было усиления государственности, самодержавия, сравнение Наполеон - Александр I. В разделе критики, в основном, имели место статьи о положении и роли литературы в общественной жизни, о причинах, которые замедляли её успехи, о том, что способствует ее развитию по пути национальной самобытности. Карамзин считал, что писатели имеют колоссальные возможности оказания влияния на общество: “Авторы помогают согражданам лучше мыслить и говорить” (“Отчего в России мало авторских талантов?”). Теперь Карамзин говорит, что литература “должна иметь влияние на нравы и счастие”, каждый писатель обязан “помогать нравственному образованию такого великого и сильного народа, как российский; развивать идеи, указывать новые красоты в жизни, питать душу моральными удовольствиями и сливать её в сладких чувствах со благом других людей” (“Письмо к издателю”). Основное значение в этом нравственном образовании должно иметь патриотическое воспитание. Карамзин, свои идеи “романтического патриотизма” изложил в статье “О случаях и характерах в российской истории, которые могут быть предметом художеств” (1802) - своеобразном манифесте нового Карамзина.

В отделе литературы печатались наиболее близкие программе журнала произведения, к примеру, “Сельское кладбище” В.А. Жуковского, кому в 1808 году Карамзин передал издание “Вестника Европы”, и занялся написанием 12-томной “Историей государства Российского”.

“Вестника Европы” не был изданием одного автора, он был центром общения писателей. Он являлся результатом синтеза нового качества и объединением лучших литературных сил русской литературы. На страницах журнала можно было встретить писателей почти противоположных направлений и школ, заметно отличавшихся между собой (Г.Р. Державин, В.А. Жуковский, И.И. Дмитриев, В. Измайлов и др.).

“Вестник Европы” был самым популярным журналом. Но он не был единственным. Писатели, имевшие на этот счет иные взгляды или те же, которые печатались у Карамзина, публиковали свои сочинения в “Журнале российской словесности” (1805) Н.П. Брусилова, “Северном вестнике” (1804-05) И.И. Мартынова, “Северном Меркурии” (1805) и “Цветнике” (1809-1810) А.Е. Измайлова и А.П. Бенитцкого. Оппозиционным “Вестнику Европы” был журнал С.Н. Глинки “Русский вестник” (1808-1824). В это время также получил большую популярность, журнал “Сын Отечества” Н.И. Греча патриотического характера, вышедший в свет во время Отечественной войны 1812 года. Журналы не только объединяли авторов, но и способствовали эстетическому самоопределению многообразных установок и направлений литературного процесса.

3. “ВОЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО ЛЮБИТЕЛЕЙ СЛОВЕСНОСТИ, НАУК И ХУДОЖЕСТВ”

Литературная жизнь в России к 1810-м годам понемногу приобрела более ясные очертания чему, в основном, способствовали литературные кружки и общества, большинство которых появились после известного “Дружеского литературного общества”. Возникая и распадаясь, “переливаясь” в другие, смыкаясь с журналами, издавая собственные, литературные общества способствовали процессу кристаллизации поэтических принципов и эстетических взглядов пробуждающегося романтизма.

В 1801 году в Санкт-Петербурге появилось “Вольное общество любителей словесности, наук и художеств” соединившее воедино всех, чьи позиции не совпадали ни с карамзинистами, ни с членами московского “Дружеского литературного общества”.

“Вольное общество любителей словесности, наук и художеств” объединило литераторов (Г.П. Каменев, И.М. Борн, В.В. Попугаев, И.П. Пнин, А.Х. Востоков, Д.И. Языков, А.Е. Измайлов), художников (А.И. Иванов), скульпторов (И.И. Теребенев, И.И. Гальберг), историков, священников, медиков, археологов, чиновников. Общество развивало особенное литературное направление - называемое “ампир”. Ампиром (от французского empire -- империя) - стиль в архитектуре и изобразительном искусстве западноевропейского искусства позднего классицизма. Ампиру присущ синтез торжественной монументальности с пышностью и богатством внутреннего убранства, отделки, подражание художественным образцам Рима времён Империи. Он выражал идею национальной гордости и независимости (например, Триумфальная арка в Париже). Также считают, что более уместны определения “барокко” или “рококо”. Стиль барокко (от итальянского barocco -- причудливый) в архитектуре воплощался в богатстве пластической отделки фасадов и помещений, в парадных интерьерах с многоцветной скульптурой, лепкой, резьбой, позолотой, живописными плафонами; стиль выражал идею безграничного многообразия и вечной изменчивости мира. Стиль рококо отличался от барокко большим маньеризмом, прихотливостью, грациозностью, зачастую пасторальными и эротическими мотивами; стиль выражал идею катастрофического состояния мира и исчезающего порядка. И ощущение национальной гордости и независимости, и ощущение распадающегося порядка в мире, и ощущение непрочности и изменчивости мира было свойственно мировоззрению членов “Вольного общества любителей словесности, наук и художеств”.

Они проявляли интерес к жанрам классицизма, орнаментальности, стилизации поздней античности.

Когда в “Вольное общество любителей словесности, наук и художеств” вошли Д.Н. Блудов, Д.В. Дашков, В.Л. Пушкин поэты начали пользоваться и стилем карамзинистов. В обществе слишком широк диапазон стилей, направлений и их оттенков, соединившихся воедино, а главное -- шёл интенсивный процесс скрещивания индивидуальных творческих манер, поэтому ээстетические принципы общества почти не поддаются систематизации. Но все же у общества была эстетическая основа, больше всего ей подойдет термин “неоклассицизм”. К характерным чертам неоклассицизма можно отнести интерес к литературе классицизма, к античности, предпочтение строгости и отчетливости стиля, где-то подражательность. Неоклассицизм допускал сосуществование разнонаправленных эстетических систем карамзиниста В.Л. Пушкина, оппонента карамзинистов А.Ф. Мерзлякова, “классика” Н.И. Гнедича и др. - что и происходило в “Вольном обществе любителей словесности, наук и художеств”.

Просветительские идеи выражались в периодических изданиях, издаваемых обществом и связанных с ним - альманах «Свиток муз» (1802 - 1803), жур. «Периодическое издание общ-ва любителей…»(1804 - вышел только один номер), жур. «Северный вестник» (1804 - 1805), «Журнал рос. словесности» (1805), «Санкт-Петербургский вестник» (1812) и др. В журналах рядились все на те же темы крепостного права, гос. устройства и просвещения.

Общество просуществовало до 1807 года, после внутренних разборок руководство перешло к умеренным по взглядам членам, и оно зачахло, утратив прежнее значение.

4. “МОСКОВСКОЕ ОБЩЕСТВО ЛЮБИТЕЛЕЙ РУССКОЙ СЛОВЕСНОСТИ”

В 1811 году возникло “Московское общество любителей русской словесности”. Строгой стилистической выдержанности в нем не было. Членами общества являлись авторы различных направлений: В.А. Жуковский и К.Н. Батюшков, А.Ф. Воейков, Ф.Н. Глинка, А.Ф. Мерзляков.

Историко-литературное значение этих “смешанных” обществ заключается в их объективном продолжении поляризации литературных движений, причём одно общество, берущее начало в карамзинизме, формируется преимущественно в Москве, а полярно противоположное литературное движение -- в Петербурге. Существование двух столиц литературного мира стало особым отличительным качеством русской литературы начала XIX века, местопребывание поэта показывало его идеологической и эстетической ориентации (“московские воздыхатели” и “петербургские ревнители”).

5. “БЕСЕДА ЛЮБИТЕЛЕЙ РУССКОГО СЛОВА”

Известное литературное общество “Беседа любителей русского слова” было создано в 1811году А.С. Шишковым, автором “Рассуждения о старом и новом слоге российского языка” (1803), в котором он критиковал карамзинскую теорию нового литературного языка и предлагал свою. Шишков критиковал Карамзина за непатриотическое -- направление языковой реформы: “Вместо изображения мыслей своих по принятым издревле правилам и понятиям, многие веки возраставшим и укоренившимся в умах наших, изображаем их по правилам и понятиям чужого народа”. Противопоставление “классик-романтик” явно не подходит к Шишкову и Карамзину, хотя бы потому, что невозможно установить, кто есть кто: Шишков, заботясь о народности русской литературы, оказывается более романтик, чем Карамзин. Но ведь и Карамзин не классик. Эту ситуацию обрисовывать надо другими терминами.

Темой дискуссии между “шишковцами” и “карамзинистами” была проблема нового слога. Предложение Карамзина состояло в создании синтеза сложившегося двуязычия (русский и французский) в один целый европеизированный русский язык -- общий как для письменной литературы, так и для устного общения. Шишков же предположил, что это приведет к утрате национальной самобытности в таком языке. Он предложил: во-первых, не усреднять язык, а сохранить различие между письменным языком и языком устного общения: “Учёный язык для приобретения важности требует всегда некоторого отличия от простонародного. Он иногда сокращает, иногда совокупляет, иногда изменяет, иногда выбирает слово. <…> Где надобно говорить громко и величаво, там предлагает он тысячи избранных слов, богатых разумом, заумных и совсем особых от тех, какими мы в простых разговорах объясняемся”; во-вторых, книжный язык нужно создавать не по принципу лёгкости, приятности, сглаженности, а по принципу богатства лексики, глубокосмысленности, звучности национального языка; Согласно ломоносовской теории, Шишков предлагает синтезировать высокий стиль с его архаизмами, средний стиль с языковыми чертами народной песни и частично “низкую лексику”, “дабы уметь в высоком слоге помещать низкие мысли и слова, таковые, например, как: рыкать, … тащить за волосы, … удалая голова и тому подобное, не унижая ими слога и сохраняя всю важность оного”. Шишкова был против сглаженности и эстетизма карамзинистов, салонной изящности альбомных стихов, но при этом он не был против романтических веяний. Убеждения и Карамзина, и Шишкова являются предромантическими и полемика их основана только на путях становления романтизма.

Ю.Н. Тынянов предложил термины “архаисты” и “новаторы” для описания этой обстановки. Архаисты -- это Шишков, его сторонники, участники “Беседы…”, и к тому же разделил их на подгруппы: старшие архаисты (Г.Р. Державин, А.А. Шаховской, А.С. Шишков, И.А. Крылов, С.А. Ширинский-Шихматов) и младшие, так называемые “младоархаисты” (А.С. Грибоедов, П.А. Катенин, В.К. Кюхельбекер). Наиболее радикальными были младоархаисты, обвинявшие карамзинистов в гладкости и приятности языка на французский манер, и что самое резкое, в неуважении к народной вере и обычаям. А “новаторами” он назвал не только карамзинистов, а всех поэтов - участников литературного общества “Арзамас”, организованном в 1816 году.

6. “АРЗАМАС”

У молодых карамзинистов идея создания собственного литературного общества зародилась еще задолго до появления “Арзамаса”.

В 1816 году участник общества “Беседы…” А.А. Шаховской (кстати, именно он ранее осмеял в комедии “Новый Стерн” Карамзина) в образе слезливо-кокетливого поэта Фиалкина в своей свежеопубликованной комедии “Урок кокеткам, или Липецкие воды”, осмеял Жуковского. Результатом “Липецких вод” стала “страшная война на Парнасе”. На защиту Жуковского, который в этой “войне“ принципиально не участвовал, считая напрасным воевать с “глупостью”, выступили В.Л. Пушкин, Д.В. Дашков, Д.Н. Блудов, П.А. Вяземскийи др. Эта, своего рода, литературная битва стала причиной того, что поэты, имевшие ранее не самые однозначные взаимоотношения стали, в некотором роде, единомышленниками. Д.Н. Блудов написал сатирический памфлет “Видение в какой-то ограде, изданное обществом учёных людей”, где якобы в г. Арзамасе автор “Липецких вод” заночевал на постоялом дворе и случайно увидел собрание безвестных любителей словесности.. По мотивам этого памфлета возникла идея организовать общество безвестных любителей словесности, в числе которых В.А. Жуковский, К.Н. Батюшков, А.С. Пушкин и мн. др. Всем участникам присвоили шуточные прозвища, взятые из баллад Жуковского, а именно: В.А. Жуковский -- Светлана, А.И. Плещеев -- Чёрный вран, Д.В. Дашков -- Чу, А.И. Тургенев -- Эолова арфа, Д.Н. Блудов -- Кассандра, П.А. Вяземский -- Асмодей, А.С. Пушкин -- Сверчок, Н. Тургенев -- Варвик, В.Л.Пушкин -- Вот я Вас, Д.П. Северин (дипломат) -- Резвый Кот, С.С. Уваров -- Старушка, С.П. Жихарев -- Громобой, М. Орлов (будущий декабрист) -- Рейн, Ф. Вигель -- Ивиков журавль, Д.И. Давыдов -- Армянин, К.Н. Батюшков -- Ахилл, А.Ф. Воейков -- Дымная печурка, Ник. Муравьев -- Адельстани т.д. Прозвища арзамасцев продолжали традиции “галиматьи” и “бессмыслицы” карамзинизма.

Собрания арзамасцев проходили в Москве, заседания пародировали заседания “Беседы…” (которая подражала заседаниям Французской Академии: обязательные речи при приёме в общество и имели свой устав), начинались выбором председателя, который надевал красный (якобинский) колпак и обращался к собравшимся: “Граждане…”. Похвальное слово председателя обычно вышучивало кого-либо из архаистов. Каждый новый член “Арзамаса” проходил через обряд посвящения (пародия на масонский) и произносил “похвальную речь” своему “покойному” предшественнику из числа здравствующих членов “Беседы”. Протоколы писал Жуковский-Светлана. В конце заседания поедался жареный гусь -- эмблема “Арзамаса”.

“Это было общество молодых людей, связанных между собой одним живым чувством любви к родному языку и литературе… Лица, составлявшие его, занимались строгим разбором литературных произведений, применением к языку и словесности отечественной источников древней и иностранной литератур, изысканием начал, служащих основанием твёрдой, самостоятельной теории языка и пр.” (С.С. Уваров). “Это была школа взаимного литературного обучения, литературного товарищества” (П.А. Вяземский).

Таким “Арзамас” был только до 1819 г. - до придания ему политического направления и попытки создания арзамасского журнала новыми участниками общества М.Ф. Орловом, Ник. Муравьевом, Н. Тургеневым. Все это лишь ослабило “Арзамас”, что привело к организации в 1818-1819 годах декабристских литературных обществ “Зелёная лампа” (А.С. Пушкин, А. Дельвиг, Н.И. Гнедич, Ф.Н. Глинка,) и “Вольное общество любителей российской словесности” (В.К. Кюхельбекер, Ф.Н. Глинка, А.А. Бестужев, О.М. Сомов, К.Ф. Рылеев, Д. Хвостов,). Иное качество имело знаменитое московское “Общество любомудров” (1823) --Д.В. Веневитинов, В.Ф. Одоевский, С.П. Шевырёв, М.П. Погодин, И.В. Киреевский, которое было ближе к философской проблематике, но имела свои рассуждения по поводу задачи литературы.

Сама история решила исход литературной битвы “Беседы” и “Арзамаса”, шишковцев и карамзинистов и, шире, архаистов и новаторов. Но эта битва внесла в русскую литературу сложный синтез новаторства и архаизма.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Из трех путей, представленных именами Шишкова, Карамзина и Пнина, литературное развитие пошло в основном по пути, предуказанном Карамзиным. Победа «карамзинистов», правда, не уничтожила полностью влияния классицизма, которое окрасило собою творчество так наз. «младших архаистов» -- Грибоедова, Катенина, Кюхельбекера, Рылеева и др. Довольно сильно отразился витийственный классицизм и в поэтической деятельности Пушкина (не говоря уже об отроческих «Воспоминаниях в Царском Селе», см. напр. его позднейшую «Бородинскую годовщину»). Высокий пафос классической оды нашел себе характерного подражателя в лице Тютчева. Целому ряду течений предстояло так обр. использовать напряженность патетики классицизма, строгую четкость его композиционных линий, сухость его языковых средств. Но использование наследства XVIII в. никогда не превращалось у этих писателей в простое подражание. Ортодоксального классицизма они спасти не могли и не желали.

БИБЛИОГРАФИЯ

1. Лотман Ю.М. Поэзия 1790-1810-х годов // Поэты 1790-1810-х годов. - Л., 1971

2. Болотов А.Т. Т.1-3. - М.: “Терра”, 1993

3. Тургенев А.И. Литературная критика 1800-1820-х годов. - М., 1980., сер. “Рус. лит. критика”.

4. Фризман Л.Г. Два века русской элегии. // Русская элегия XVIII - начала XX века. - Л.: Сов. писатель, 1991., сер. “Б-ка поэта. БС”

5. В.Э. Вацуро. Лирика пушкинской поры. “Элегическая школа”. - СПб.: Наука, 1994.

6. Гаспаров М.Л. Очерк истории русского стиха. - М., 1984.

7. Карамзин Н.М Сочинения в двух томах. - Т.2. - Л., 1984

8. Батюшков К.Н. Стихотворения. - М., 1948

9. Поляков М.Я. Вопросы поэтики и художественной семантики. 2-е изд. - М., 1986

10. Тынянов Ю.Н. Пушкин и его современники. - М.: Наука, 1969.

11. Шаховской А.А. Комедии. Стихотворения. - Л., 1961

12. Гиллельсон М.И. От арзамасского братства к пушкинскому кругу писателей. - Л., 1974

13. Гиллельсон М.И. Молодой Пушкин и арзамасское братство. - Л., 1974

14. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений в 10-ти т. Изд.4-е. - Т.VII. - Л., 1978